Инфер

Это начало конца. Это начало того пути, к концу которого умелые наемники-убийцы начинают превращаться в нихрена не умеющую знать, что позднее наречет себя истинными царями и в свою очередь начнет нанимать умелых бойцов – а те уже должны будут защищать и нанимателей, и гоблинов-простолюдинов. А последним придется кормить уже не десяток бдительных профи, а огромную ораву бездельников, что так любят носить на головах золотые капканы, а бойцам шлепать на плечи яркие золоченные пенисы. Еще через сто лет выродившиеся потомки некогда умелых воинов, перетрахавшие собственных племянниц, что нарожали им уродливых больных детишек, нарекут себя потомками богов, занимающими трон испокон веков.

Здесь этот процесс уже запущен, но сделано это недавно, и все пока в самом своем начале.

Я понял это сразу, как только увидел первую тройку ленивых, зевающих вооруженных охранников, стоящих у накатанной грунтовой дороги. Один из них подпирал плечом придорожный дощатый щит, окрашенный белым и снабженный жирной стрелкой и короткой надписью на языке, что я понял не сразу, но все же сумел разобрать смысл. Надпись на щите гласила, что эта дорога, став слишком уж жесткой и колеистой, вскоре будет перенесена на пятнадцать метров левее – туда и указывала стрелка – по велению постоянно заботящейся о природе Матери. Вторая половина послания добавляла, что постоялый двор Фрито Полло всегда рад принять усталых путников, обеспечить им безопасность и сытно накормить.

Еще я понял, что здешний командир дело свое знает крепко, рука у него тяжелая, башка умная, характер твердый, нрав въедливый и дотошный. Еще он не терпит лени, дерьмового обращения со служебной экипировкой и оружием, панибратства подчиненных с рабочими и зеваками, как и в целом небрежного вида своих бойцов.

Понять это было нетрудно. Мы, вынырнув из-за поросшего кактусами холма, чуть притормозили, вынужденно пристраиваясь в хвост длинного многометрового прицепа, запряженного в допотопный трактор на электрической тяге. Пока пустой прицеп громыхал и пылил перед нами, мы чуть сместились, и я потратил несколько минут на рассматривание стоящих у дороги охранников, встречающих и провожающих каждого проезжающего.

Возраст у мужиков разный, но вот общего куда больше. Несмотря на липкую влажную жару все они в полном боевом облачении – один в знакомой кирасе поверх футболки, на плечах, локтях, бедрах и коленях щитки, пах прикрыт кольчужным куском, тяжелые ботинки и шлем с прозрачным поднятым забралом довершают образ. В разгрузке, что прикрывает частично кирасу, торчат магазины, видна рукоять тяжелого пистолета, две гранаты в своих чехлах-кармашках, а не покачиваются демонстративно на виду. У остальных двоих все примерно так же, но вместо кирасы они защищены солдатскими брониками старой модели.

Вооружение выглядит ухоженным, на снаряге насела дорожная пыль, но она свежая, видно, что сюда явились чистенькими. Ясно, что после тяжелого жаркого дня они потратят минимум пару часов на чистку снаряжения и только потом отправятся выпить чего-нибудь прохладительного.

Все трое хорошо выбриты, на лбах одинаковые банданы, на шеях платки, у всех троих одинаковые же солнцезащитные очки. Никто не курит, никто не улыбается, не болтает с проезжающими, отвечая им короткими скупыми кивками. Даже тот, кто, прикрываясь щитом с надписью, привалился к нему плечом, делает это боязливо, то и дело отлипая, выпрямляясь, безуспешно пытаясь вести себя как положено. Этот последний украшен настолько большим синяком под левым глазом, что он виден даже несмотря на наличие черных очков.

Короче – командир здесь свое дело знает. Только опытный и предельно жесткий лидер, имеющий под собой минимум двоих столь же тугих и колючих подчиненных, может добиться подобного… качества. Можно не сомневаться, что эти парни у дороги свое дело худо-бедно знают, с ними регулярно проводятся учения, стрельбы и умные беседы.

Задумчиво побренчав зажатыми в кулаке серебряными и медными песо – нас богатыми не назвать, но первые дни особо можно не переживать – я кивнул водителю и, чуть вывернув, Хорхе ускорился, обгоняя вконец запыливший нас трактор с прицепом. Один из охранников лениво приподнял руку, при этом сделав это так, что сразу становилось ясно и по жесту, и по мимике, что он делает это не ради выпендрежа или желания показать свою власть, а просто выполняет свою нелегкую, но важную работу. Так и хотелось с душевной лаской улыбнуться ему, предложить испить прохладного пивка…

– Слушаю. – лениво взглянул я на охранника, когда внедорожник поравнялся с ним и остановился.

Учитывая высоту машины, моя голова была выше головы рослого парня, и я смотрел на него сверху-вниз. Его это не смутило – еще один плюс в моем мысленном досье.

– Охрана Понти Севен. Третья Мостосносительная бригада. Сержант Цинко. Цель визита?

– Знакомство, торговля, ремонт. – все столь же лениво и спокойно ответил я. – Отдых.