Inferente. История одного письма

Впервые мы встретились на аэродроме, когда мне было двенадцать — тогда наш класс получил возможность впервые в жизни прокатиться на аэростате. Он был старым и потрёпанным, но нам казался самым настоящим олицетворением мечты о полётах. С каждым из нас по правилам шёл старший: брат или отец. Правда, было одно маленькое исключение, о котором мы узнали уже на месте: летать брали только мальчиков. Конечно, я никак не могла с этим согласиться, но меня никто не слушал.

Пока Корсак пытался уговорить старого пилота взять меня на борт, учительница строго смотрела на обоих, не давая моей мечте ни малейшего шанса. Я сидела на пустой коробке из–под рома и глотала слёзы, когда меня заметили двое рыжих затейщиков. Дрейк подошёл ближе, и, наблюдая за ситуацией, вдруг спросил:

— Ты пришла полетать?

Я молча кивнула, потому как еле сдерживалась, чтобы совсем не разрыдаться.

— Так полетели.

Тут я просто оторопела от такого заявления, даже о слезах забыла. Вот так просто? Взяли и полетели?

— В аэростат берут только мальчиков, а я — девочка, и все это видят, — всё же выдавила я.

— Так мы это исправим. Правда, Диг? — спросил он, и брат кивнул.

— Где твой старший? — уточнил тот.

— Вон там, — ответила я, указав на явно проигрывающего в споре Корсака.

— Я поговорю с ним, а ты сделай из неё настоящего мальчугана, — подмигнул старший, и Дрейк кивнул.

— Пошли, — пригласил он, протянув мне руку.

Я не знаю, почему так быстро доверилась незнакомому мальчику. То ли это всё из–за его глаз, горящих добротой и азартом, то ли из–за его уверенности в себе и своей затее, то ли из–за прирождённого духа авантюризма. Но он предложил исполнить мечту, которую только что чуть не отняли, и я не могла упустить этот шанс.

— Кстати, я Дрейк, — представился он по пути в раздевалку.

— Габриэлла, — ответила я. — Очень приятно.

— Взаимно! Не против, если я буду звать тебя Элл?

Я удивилась, услышав такую версию своего имени. До этого сокращённо меня звали Габи, а Элл звучало как–то… Особенно. Красиво. Мне нравилось.

— Не против, — кивнула я с улыбкой.

— Замётано!

Дигори и Дрейк — ребята с отличным чувством юмора, и то ли поэтому, то ли потому, что сразу прониклись ко мне, решили помочь, и не жалели усилий.

Мы нашли сажу, и немного измазали лицо, чтобы меня не сразу заметили, а русые волосы спрятали под картузом Дрейка. Мой плащ остался где–то за ящиками, а на плечи легла чья–то куртка. И пока Корсак, переговорив с Дигори, увёл учительницу подальше, мы подобрались поближе к аэростату.