Инфериум. Ты (не) герой

Второй человек в медицинском халате с впалыми щеками и какими-то нечеловеческими, застывшими глазами нагнулся над лежащим, обнажая длинные, животные клыки. Он резко впился в щёку парня, который скорчился и коротко выкрикнул. Когда монстр в человечьей шкуре отстранился, то в его теле начали происходить метаморфозы. Пропорции тела менялись, лицо искажалось до неузнаваемости. Через пару секунд в комнате уже стояла точная копия черноволосого юноши.

– Собственно, на этом ваша польза иссякла. Мы сделали что надобно.

– Дальше вы меня убьёте. – догадался барабанщик, но при этом остался совершенно спокоен. – Некрасиво издеваться над инвалидами, не находите?

– Ну что вы. – артистически захохотал мужчина. – Наши методы деликатны. Вы даже ничего не почувствуете. Кейс, будьте добры…

Диплорэн поднял чемоданчик, передал его начальнику. Тот с ровной осанкой сел на табуретку, повернувшись к пациенту, сложил колени и лакированные туфли вместе. Положив кейс на бёдра, он потёр ладони, расстегнул защёлки, а затем открыл его, пребывая в интриге.

На мягкой чёрной подложке лежал один маленький шприц и закрытая пробкой колбочка с зелёной жидкостью внутри.

– В детстве… – начал он отвлечённо рассказ, извлекая содержимое. – Я любил приносить домой лягушек, ящериц, насекомых в дом и препарировать их. Так хотелось узнать, что же у них там внутри. И это приносило большое удовольствие, мой милый друг. Как было интересно переставлять их органы местами, пришивать части тела разных видов друг к другу. Это будоражило детское сознание, я чувствовал себя Богом! Ведь как это интересно, сделать животное без хвоста с хвостом, скрепить вместе два отдельных организма, заставив их функционировать воедино. Мог создавать свои виды, живые, наслаждаясь их дальнейшим существованием. А ведь у этих низших нет чувств, они не могут вопить от боли, принося нервы. Вовсе нет, я уверен, им нравились их новые, совершенные тела. Мои маленькие создания любили своего создателя…

Хорматов поднял колбу на свет лампы и перевернул её, вставил иголку через пробку, начал неспеша затягивать содержимое. Парень безразлично наблюдал за этим процессом, бежать было бесполезно. Он был готов принять свою участь.

Вскоре раствор перешёл в шприц, по которому Вениамин щёлкнул пальцами и остался доволен.

– У вас ещё есть шанс выжить и даже стать совершеннее! Могу пришить вам одну из экспериментальных рук. Ускорить процесс восстановления, ведь с тремя дырками в кишечнике жить не так удобно. А вот смена пищеварительной системы – верное решение. По вашему желанию я даром дам вам новые глаза, любые конечности. С магией и хирургией вы получите новые возможности.

– Решили сделать из меня подопытную крысу? Я воздержусь от вашего предложения. Предпочту умереть человеком.

– Хм… – наиграно задумался сидящий напротив. – Выбора в нынешнем положении у вас всё равно нет. Я собираюсь вколоть сильнодействующее снотворное, убийство будет невыгодным. Вы попадёте в мою лабораторию, где познаете агонию, испытаете сильнейшие муки. Подвергнетесь изменению и корректировке сознания. Но сквозь боль станете совершенным творением моего гения. Это будет идеальный подарок для Антимага.

– Пока ты этого не сделал, скажу, что Лёшка так просто вам не попадётся. Уж я его знаю получше многих. Так что это он заставит вас помучатся, доктор. Люди с комплексом Бога кончают плохо, просто знайте.

Хорматов ехидно и кратко рассмеялся, чувствовалась в нём нотка желчной неприязни.

– Я и есть Бог. – наклонился к самому лицу пациента безумец. – Спокойной ночи, мой милый друг. Пусть она будет спокойной.

Игла вошла в вену на изгибе целой руки юноши, раствор за пару секунд был быстро введён внутрь. Картинка в глазах Бориса поплыла, звуки стали дрожать, доноситься эхом. Он мгновенно уснул.

***

Алексей шёл по длинной набережной, где из жителей города была в основном парочка бегунов в спортивных костюмах и людей пожилого возраста, разместившихся на лавочках с видом на широкую реку. Солнце играло лучами, переливалось в рябеющей от небольшого ветра водной глади. Летали проворные чайки, иногда присаживались вдоль тянущегося ограждения, изучая чёрными глазками прохожих. Проплывали небольшие лодочки, один раз попался белый скоростной катер. Парень любил иногда прийти в это место и уединиться, завораживал его вид на поток воды, расставленные вряд дома, просторные небеса. Ведь именно тут освобождалось место от высоток, закрывающих замысловатые облака. Можно было любоваться голубым куполом как наверху, так и в отражении. Набережная спасала от постоянной духоты тесных улиц, газа машин, шума, толпы. Здесь не стоит долго беседовать, шутить, отвлекаться. Надо просто наслаждаться моментом. Чтобы духовность взяла верх над бытовой суетой, которой и так облепливали себя остальные люди. Идеальное место, чтобы собраться с мыслями, обдумать какую-то идею, может вообще переосмыслить всю свою жизнь.