Инфернальный реквием

Гвардейцы, собравшиеся вокруг него в импровизированном изоляторе, согласно забормотали. Вокруг Толанда Фейзта всегда собирались гвардейцы, даже сейчас, когда в живых осталось так мало его товарищей. Больше половины выживших бойцов роты лежали в постелях без сознания или на грани обморока, закрепленные ремнями на время качки. Некоторые из ходячих раненых сидели на койках и, съежившись, кое-как переносили скручивающий кишки шторм, прибегая к молитвам или медитациям. Но основная масса солдат стянулась к их сержанту: цепляясь за что попало, они стояли и слушали его последнюю гневную тираду в адрес их судьбы. В мешковатых белых пижамах для выздоравливающих они скорее напоминали ватагу рассерженных привидений, чем воинов Астра Милитарум.

– Если уж тонуть, то по-чистому! – бушевал Фейзт. Его голос превратился в удушливый лихорадочный хрип, но гнев Толанда остался прежним. – Утопите меня в честной пустоте!

Даже в роте здоровяков сержант выглядел великаном: рост чуть выше двух метров, огромные руки и грудь, каким позавидовал бы и сервитор-гладиатор. Организм каждого пустотного абордажника улучшали искусственно выращенными мускулами и генно-метаболическими усовершенствованиями, но с Фейзтом произошел какой-то сбой, и его тело превратилось в грубую карикатуру на человеческую форму. Менее крепкий человек после такого происшествия стал бы изгоем или в лучшем случае ценимым в полку ярмарочным уродом, однако Толанд сотворил из себя легенду.

– Буря голодна, – продолжал он. – Хочет покончить с нами, братья.

Никто иной в роте не называл сослуживцев «братьями». Никто иной не имел такого права.

«Бойцы всегда слушались его, – подумал комиссар Лемарш, наблюдая за группой солдат с койки у входа в лазарет. – Даже когда ими командовал капитан Фрёзе, они слушались Фейзта. И до сих пор поступают так, хотя он быстро угасает».

– Нас тут… не должно быть, – говорил Толанд, выталкивая слова в паузах между все более судорожными вдохами. Он лежал обнаженным до пояса, за исключением бинтов вокруг живота. – Нас поимели. Просто… выкинули.

Его товарищи ответили на это неловким молчанием.

– Сестра Асената сказала, что в Кольце есть госпиталь, – неуверенно произнес специалист Шройдер. – Лекари из Последней Свечи нас залатают, сержант-абордажник.

– А ты слушай больше, брат, – мрачно отозвался Фейзт.

– Она не стала бы врать, сержант, – настаивал Шройдер.

– Она есть Сороритас, да, – категорично добавил абордажник Зеврай со своим характерным акцентом.

– Верно, она не стала бы… – Толанд отвернулся от иллюминатора, и на его морщинистом лице блеснули глубоко посаженные глаза. – Но что, если солгали ей?

– Кто, сержант? – вмешался, нахмурившись, Гёрка.

Этот штурмовик-абордажник с бородой, выкрашенной в зеленый, во всей роте уступал в размерах только Фейзту и дрался поистине свирепо, но не обладал талантами в более возвышенных аспектах бытия.

Например, мышлении.

– Не знаю, – просипел Толанд. – Но кто бы решил построить госпиталь посреди океана… в нескольких днях пути от ближайшего космопорта? – Он покачал головой. – Что-то… не стыкуется.

Лемарш хотел отчитать его, но передумал. Толанд испустит дух еще до того, как судно прибудет в порт, и бредовые речи сержанта умолкнут вместе с ним. Чудо, что Фейзт вообще продержался так долго – благодаря как своей невероятной выносливости, так и заботам сестры-госпитальера, – однако вскоре чудеса закончатся. Обругав умирающего, комиссар ничего бы не приобрел и, возможно, многое бы потерял.

«Пожалуй, он даже попробовал бы убить меня, – холодно рассудил Лемарш. – Или все они».

В роты Экзордийских пустотных абордажников набирали только гвардейцев-ветеранов из обычных полков Астра Милитарум. Они больше напоминали элитных Отпрысков Темпестус, чем простых солдат, за которыми Ичукву Лемарш присматривал ранее. Как следовало из названия подразделения, оно специализировалось на операциях в космосе: штурмах звездолетов или перестрелках в невесомости и вакууме, где «верх» и «низ» становились абстрактными понятиями, а насилие вершилось в почти полной тишине.

«Спаяны кровью, закрыты от пустоты, – так звучал девиз абордажников. – Духом готовы к зачистке!»

За два года службы с бойцами роты «Темная звезда» комиссар Лемарш сражался на самых странных и опасных полях битв в своей долгой карьере. Он бился с эльдарскими налетчиками в безвоздушных недрах полой луны, распадавшейся вокруг неприятелей, и искоренял паукообразных паразитов, расселившихся на обшивке боевого корабля. В тот раз только магнитные ботинки удерживали Ичукву от падения в бездну над ним.

Однажды гвардейцы разрезали корпус пиратского крейсера в районе мостика, тем самым прикончив экипаж без единого выстрела. Комиссар зачарованно смотрел на людей, выброшенных из отверстия: извиваясь и истекая кровью, они проплывали мимо него, вращаясь в полете, как наглядные доказательства победы. Да, Ичукву прошел через потрясающие сражения и ценил память о любом из них. Даже о последнем, в котором он лишился ноги, а рота фактически погибла.

«Резак…»