Инферно

– Она уничтожила то единственное, что могло бы нам помочь решить эту проблему?! И вы хотите, чтобы я ей доверяла?

– Принимая во внимание ее действия, я знаю, что прошу слишком много. Однако прежде чем вы сотрете ее в порошок, я хотел бы напомнить, что Сиенна обладает уникальным интеллектом, включая феноменальную память. – Лэнгдон помолчал. – А что, если она сможет вспомнить достаточно, чтобы оказать вам реальную помощь?

Сощурив глаза, Сински едва заметно кивнула.

– И как, профессор, в таком случае вы предлагаете мне поступить?

Лэнгдон показал ей на пустую чашку из-под кофе.

– Я предлагаю вам выпить еще кофе… и выслушать единственное условие, которое выдвинула Сиенна.

Пульс у Сински участился, и она взглянула на телефон.

– А вы знаете, как с ней связаться?

– Знаю.

– Тогда скажите, о чем она просит.

Лэнгдон изложил просьбу Сиенны, и какое-то время Сински молчала, обдумывая услышанное.

– Я думаю, это будет правильно. К тому же что вы теряете? – добавил Лэнгдон.

– Если все, что вы сказали, правда, то я согласна. – Сински придвинула к нему телефон. – Звоните.

К ее удивлению, Лэнгдон его не взял. Вместо этого он направился к двери, пообещав через минуту вернуться. Удивившись, Сински вышла за ним в коридор и увидела, как он прошел через приемную консульства и направился к лифтам. Сначала она решила, что он собирается воспользоваться одним из них, однако вместо этого профессор тихо проскользнул в женский туалет.

Через несколько мгновений он вернулся в сопровождении женщины лет тридцати с небольшим. Сински не сразу поняла, что это и есть Сиенна Брукс. Симпатичная блондинка с конским хвостом, которую она видела раньше, полностью преобразилась, став совершенно лысой, как будто побрилась наголо.

Войдя в кабинет, оба посетителя молча присели к столу.

– Заранее прошу меня извинить, – начала Сиенна. – Я понимаю, что нам предстоит многое обсудить, но я надеюсь, что сначала вы позволите мне сказать то, что для меня очень важно.

Сински отметила горечь в ее словах.

– Конечно. Говорите.

– Мадам, – начала та, и голос ее задрожал, – вы – глава Всемирной организации здравоохранения. Вы лучше других знаете, что мы являемся видом, который находится на грани исчезновения… из-за неконтролируемого роста населения. На протяжении ряда лет Бертран Зобрист пытался привлечь внимание таких влиятельных людей, как вы, к этой проблеме, с тем чтобы найти выход. Он обращался в самые разные организации, которые, по его мнению, могли повлиять на ситуацию – Институт всемирного наблюдения, Римский клуб, Движение за оптимальную численность населения, Совет по международным отношениям, – но нигде не находил понимания и готовности серьезно обсуждать возможные решения. Всех устраивали просветительские программы предупреждения беременности, предоставление налоговых льгот малодетным семьям и даже планы колонизации Луны! Неудивительно, что Бертран буквально лез на стенку от безразличия, с которым сталкивался.

Сински молча смотрела на нее, никак не реагируя. Сиенна сделала глубокий вдох.

– Доктор Сински, Бертран обратился к вам лично. Он умолял вас признать, что мы стоим на краю пропасти… предлагал обсудить, что с этим делать. Но вместо того чтобы выслушать его предложения, вы обозвали его безумцем, включили в разыскной список и загнали в подполье. – Голос Сиенны окреп от негодования. – Бертран умер в одиночестве, и все потому, что люди, подобные вам, отказываются даже признать тот очевидный факт, что наше катастрофическое положение может потребовать принятия трудных решений. Вся вина Бертрана в том, что он говорил правду… и за это был подвергнут остракизму. – Сиенна вытерла глаза и устремила взгляд на стоявшую напротив Сински. – Поверьте, я знаю, что такое одиночество… но нет ничего тяжелее одиночества, вызванного непониманием. От него человек теряет связь с реальностью. – Сиенна замолчала, и в кабинете повисла напряженная тишина. – Это все, что я хотела сказать, – прошептала она.

Сински долго на нее смотрела, а потом опустилась в кресло.

– Мисс Брукс, – произнесла она, стараясь держаться спокойно, – вы правы. Я действительно не слушала раньше… – Она сложила руки на столе и посмотрела Сиенне в глаза. – Но я готова слушать теперь.

Глава 102

Часы в приемной швейцарского консульства давно пробили час ночи. Лежавший на столе блокнот Сински был почти целиком заполнен записями, вопросами, графиками. Глава Всемирной организации здравоохранения уже пять минут молча стояла у окна, устремив взгляд на ночной город.

За ее спиной Лэнгдон и Сиенна тихо сидели и ждали, сжимая в руках чашки с остатками кофе по-турецки. В воздухе висел тяжелый аромат молотых кофейных зерен и фисташек. Тишину нарушало только слабое гудение люминесцентных ламп над головой.

Чувствуя, как сильно колотится ее сердце, Сиенна задавалась вопросом, что теперь думает Сински, узнавшая жестокую правду во всех подробностях. Вирус Бертрана – это чума бесплодия. Треть населения планеты не сможет иметь потомства.