Инферно

Роберт Лэнгдон смотрел на неё через реку, бурлящие воды которой стали красными от крови. На дальнем берегу стояла повёрнутая к нему лицом женщина, неподвижная, торжественная, её лицо было скрыто саваном. В своей руке она держала синюю тесьму, которую она подняла в честь моря трупов у своих ног. Запах смерти повис повсюду.

Ищи, прошептала женщина. И ты найдёшь.

Лэнгдон слышал слова, как будто она говорила в его голове.

- Кто ты? - позвал он, но его голос не издал ни звука.

Времени всё меньше, прошептала она. Ищи и найдёшь.

Лэнгдон сделал шаг к реке, но он видел, что воды были кровавыми и слишком глубокими. Когда Лэнгдон снова поднял глаза к закрытой вуалью женщине, тела у её ног умножились. Теперь их были сотни, может тысячи, некоторые всё ещё живые, извивающиеся в агонии, умирающие немыслимыми смертями… поглощённые огнём, похороненные в кале, пожирающие друг друга. Он мог слышать мрачные крики человеческих страданий, раздающиеся эхом над водой.

Женщина двинулась к нему, протягивая свои тонкие руки, как будто моля о помощи.

- Кто ты?! - снова закричал Лэнгдон.

В ответ женщина подняла руку и медленно сняла завесу с лица. Она была поразительно красива и всё же старше, чем вообразил Лэнгдон - в её возможные шестьдесят, величественная и сильная как статуя вне времени. У неё была строго посаженная челюсть, глубокие душевные глаза и длинные серебристо-седые волосы, которые каскадом локонов струились по её плечам. Амулет из лазурита висел на её шее - одинокая змея, обвивающая посох.

Лэнгдон чувствовал, что знает ее… доверяет ей. Но как? Почему?

Теперь она указывала на корчившуюся пару ног, торчавшую из-под земли и по-видимому принадлежавшую какой-то бедной душе, которая была закопана от головы до талии. На бледном бедре человека была одна буква - написанная грязью - “Р”.

Р? Подумал Лэнгдон неуверенно. Как в… имени Роберт? “Это… я?”

Лицо женщины ничего не выражало. Ищи и найди, повторила она.

Без предупреждения она начала излучать белый свет… ярче и ярче. Всё ей тело начало сильно вибрировать, а затем под натиском грома она рассыпалась на тысячи отколовшихся осколков света.

Лэнгдон мгновенно проснулся от крика.

Комната была яркой. Он был один. Острый запах медицинского спирта висел в воздухе и где-то пикала машина в спокойном ритме его сердца. Лэнгдон попытался пошевелить своей правой рукой, но резкая боль удержала его. Он посмотрел вниз и увидел катетер, стягивающий кожу на его предплечье.

Его пульс ускорился и машина догнала его, пикая быстрее.

Где я? Что произошло?

Затылок Лэнгдона пульсировал от боли. Он осторожно протянул свою свободную руку к голове, пытаясь найти источник боли. Под запутанными волосами он обнаружил около дюжины швов с затвердевшей кровью.

Он закрыл глаза, пытаясь вспомнить произошедшее.

Ничего. Совершенно.

Думай.

Только темнота.

Внутрь ворвался человек в медицинском халате, обеспокоенный, очевидно, тревожными сигналами кардиомонитора Лэнгдона. У него была косматая борода, густые усы и добрые глаза, которые излучали глубокое спокойствие из-под больших бровей.

- Что…случилось? - спросил Лэнгдон. - Я попал в аварию?

Бородатый мужчина приложил палец к губам, и выбежав, позвал кого-то в коридоре.

Лэнгдон повернул голову, но движение вызвало всплеск боли по всему черепу. Он глубоко вздохнул, дав боли уйти. Затем, очень аккуратно и методично, он огляделся вокруг.

В больничной палате была всего одна кровать. Ни цветов. Ни открыток. Лэнгдон увидел свою одежду рядом на столике, с вложенным внутрь прозрачным пластиковым пакетом. Все было покрыто кровью.

Боже мой. Наверное, плохи мои дела.

На этот раз, Лэнгдон очень медленно повернул голову к окну рядом с его кроватью. Снаружи было темно. Ночь. Все, что увидел Лэнгдон на стекле, это отражение - мертвенно-бледный незнакомец, слабый и уставший, подключенный к трубкам и проводам и окруженный медицинским оборудованием.

В коридоре послышались голоса, и Лэнгдон обратил свой взгляд в комнату. Доктор вернулся, но теперь в сопровождении женщины.

На вид ей было слегка за тридцать. Она носила голубой халат, а связанные сзади в хвост светлые волосы покачивались, когда она шла.

- Я доктор Сиенна Брукс, - сказала она, улыбнувшись Лэнгдону. - Я буду работать с доктором Маркони сегодня вечером.

Лэнгдон слабо кивнул.

Высокая и гибкая, доктор Брукс двигалась с напористой походкой спортсменки. Даже в бесформенной медицинской одежде у неё была грациозная элегантность. Несмотря на отсутствие какого-либо макияжа, цвет её лица казался необыкновенно гладким, единственное пятно - крошечная родинка как раз над губами. Её глаза, хотя и нежно карие, казались необычайно проникновенными, как будто они свидетельствовали о глубине опыта, с которым редко сталкивается человек в её возрасте.

- Доктор Маркони не очень хорошо говорит по-английски, - сказала она, садясь около него, - и он попросил меня заполнить вашу приемную карту пациента.

Она ещё раз ему улыбнулась.

- Спасибо, - прохрипел Лэнгдон.

- Хорошо, - начала она деловым тоном. - Как вас зовут?

Ему потребовалось несколько секунд.

- Роберт… Лэнгдон.