Инферно

Сводная группа офицеров, отвечающая за мародерку, зашивалась по полной — основная масса ценных предметов с монстров такого уровня была «ноу дроп» — без права передачи. Брать добычу с тела следовало только ее потенциальному владельцу, причем победившему в честном торге. Каждый из участвовавших в рейде кланов имел свою, непересекающуюся с другими систему учета Рейд Поинтов и прочих боевых да внутренних заслуг. Как все это совместить, провести общие аукционы и никого не обидеть — я, если честно, не представлял.

Подлетел взмыленный Младкор:

— Командир, камушек выиграл, твоя тушка отмечена на карте номером 2316, торопись — тело протухнет через двадцать минут!

Понял! Вызвал карту локации, активировал слой штабных маркеров — ага, шагов триста на северо-запад. Жаль, что рассосался радар вместе со встроенным навигатором, однако приобретенное чувство направления работало не намного хуже. С трудом пробрался среди скотомогильника демонов — ох и нарубили же мы тут тварей! Притом что большая часть тел уже исчезла — пустых, пролученных, убитых Асмодеем до присоединения к рейду.

На оскаленные морды, склизкие щупальца и сизые потроха я старался особо не смотреть. Хоть и спал в новом идеальном теле подобно младенцу, но мало ли, накопится критическая масса впечатлений, и начну метаться ночами в идеальных же 3D-кошмарах. Ну его к Светлоликому!

О, вот и моя тушка. Ох и страшен же ты был, братец, при жизни! Ну да ничего, теперь это даже к лучшему — будешь врагов на жидкий стул провоцировать!

Камень Души Демона триста сорокового уровня занял в коллекции почетное место, рядышком с кристаллом трехсотого, добытым на пыльных улицах Потерянного Города. Правда, формальности ради следует сказать, что венчали коллекцию окаменевшие Яйца Василиска, битву с которым наемники до сих пор вспоминают со сладострастным закатыванием глаз и грузинским причмокиванием: «Вах!»

Да уж, уникальный монстр, да еще в статусе «последний в Друмире» — с удвоением лута и повышением уровня его редкости на порядок! А ведь помимо десятка двухсоткилограммовых яиц Древних Василисков есть еще пара полутонных Диких, и уж совсем невообразимое — Королевское. Кстати, стражи сокровищницы уверяют, что трехметровая сфера порядком давит на сознание, а то и вовсе пытается что-то внушать. В принципе, могу поверить, собственно говоря, даже обязан проконтролировать, ибо существо такого порядка окончательно развоплотить практически невозможно.

Солидный запас ставшей уже бесполезной мелочи в виде Камней Душ семидесятых уровней ожидала бесславная разборка на Магическую Пыль. По нынешним временам — копейки, но первый шаг к настоящему богатству начинается с умения контролировать свои доходы, а главное — расходы. Недаром большинство из сорвавших миллионный куш в лотерею уже через несколько лет вновь остаются без денег.

Редкие ухорезы и многочисленные ухорезки приказ остаться во владениях демона восприняли совершенно спокойно. К сожалению, обещая Асмодею три сотни дроу, я не учел текущих реалий: в строю оставалось чуть больше двухсот. Причем и эта цифра была невероятной — рубка была тяжелой, большинство из игроков успели по нескольку раз побывать в хрустальной сфере возрождения.

Наемников спасали более высокие уровни, отличные боевые умения и, как ни странно, мой приказ прикрывать девчонок в бою, оставаясь рядом, помогая и выручая. Сумма, в которую мне встал этот поход, заставляла нервно подергиваться щеку. Впрочем, первый урожай ухорезок уже созрел — четырнадцать из них, сверкая глазами, отрапортовали о повторном возрождении рядом с лидером отряда.

Ну что ж, надо ковать железо, пока горячо. Бросил клич в клан-чат, дал команду на построение дроу. Затем последовало нечто, напоминающее награждение перед строем. Вызывал ухорезов по одному, те выходили на пару шагов вперед. Среди моих соклановцев поднимались руки — практически всегда находились желающие сказать что-либо про доблесть и отвагу прекрасной воительницы или бесстрашие редкого воина. Затем наставал мой черед — дарение имени.

Десять бойцов, двадцать, тридцать… Лед в душе нарастал, вымораживая меня изнутри. Тело начало потряхивать крупной дрожью, стоящий рядом Младкор тревожно хмурил брови. Сорок… Пятьдесят… Пятьдесят два… Тьма…

Я очнулся от беспомощного и оглушающего рева Умки, не знавшего, чем помочь, и топтавшегося в опасной близости от моей головы. Чья-то сильная рука больно давила на щеки, заставляя раскрыться безвольный рот. На язык капала вязкая обжигающая жидкость, стекающая в глотку и оставляющая за собой выгоревшие дорожки. Я захрипел и задергался — сок перца чили мне, что ли, вливают за неимением нашатыря?

Глаза наконец собрались в кучу, приобретая способность разглядеть более мелкие предметы, чем мечущийся тролль. Поняв, ЧТО льется в мое горло, я вновь рванулся, сбрасывая удерживающие меня руки, и, перевернувшись лицом к земле, попытался проблеваться.