Инферно Габриеля

Ее глаза метались между стеной, где раньше висел шестой снимок, и Габриелем. Удивление на его лице быстро сменилось ужасом.

— С чего ты взяла? За кого ты меня принимаешь? — шепотом трагика спросил он. — В постели, между прочим, еще и спят. Особенно когда сильно устанут. Я не хочу снова тебя потерять, даже не успев поговорить с тобой. — Он заставил себя улыбнуться. — Когда переодевался, я думал не о том, как отнять у тебя девственность, а о том, каким завтраком тебя накормить утром. Я ведь не дикарь.

Джулия не отвечала. Тогда Габриель прикрыл ее одеялом, подоткнув концы, как это делают маленьким детям. Он осторожно поцеловал ее в лоб и откинул волосы с лица.

— Попробуем простить друг друга, — сказал он. — Нам обоим было больно, и мы оба столько лет потратили впустую. Давай больше не тратить понапрасну ни одного дня и не торопиться с выводами. — Он встал, потер себе глаза костяшками пальцев. — Быть может, завтра ты вообще не захочешь со мной говорить, — пробормотал он. Затем он вытянулся по стойке «смирно» и слегка улыбнулся. — Если что-то понадобится, позови.

Когда он ушел, Джулия сняла с себя верхнюю одежду. Она ворочалась на непривычно широкой кровати. Габриель еще не ложился. Он включил музыку, что-то из классики. Джулия попыталась угадать, но вещь была ей незнакома. Звуки неслись, как водопад, увлекая ее в сон.

Габриель лег в комнате для гостей. Он лежал на спине, прикрыв согнутой рукой лицо. Он то погружался в дрему, то снова просыпался. Сон, который он видел сейчас, ему очень нравился. Ему снилось, что Джулия, так и не сумев заснуть на его широкой постели, пришла к нему и легла рядом, осторожно пробравшись под одеяло. Она что-то шептала, водя рукой по его груди и трогая завитки жестких волос. Кажется, она даже погладила дракона, дотронулась до плеча, а потом повела рукой вниз, замерев у него на животе. Разумеется, даже во сне Габриель не мог лежать словно бревно. Он ответил на ласку, скользнув своей рукой под ее футболку. Его рука тоже замерла, соприкоснувшись с поясом трусов-боксеров, которые теперь были ему малы, а Джулии — слишком велики.

И вдруг он понял, что не спит, а рядом, крепко прижавшись к нему, лежит Джулия. Маленький теплый котенок.

— Я пыталась там спать, — будто оправдываясь, сказала она, — но… не смогла.

— Я вот тоже пытался не слизывать шоколад с твоих пальцев, но не смог. — Он даже рассмеялся, хотя под смехом залегал пласт грусти.

Джулия что-то пробормотала, затем спросила:

— Зачем ты убрал из спальни все фотографии?

— Мне стало стыдно.

— Но прежде тебе не было стыдно.

— Не было. Но тогда в моей постели не ночевали ангелы.

Их обоюдные ласки становились все более сонными и ленивыми. «Целомудренная близость», — подумала Джулия.

Их тела узнали друг друга, и их дыхание вошло в общий ритм. Два уставших, получивших встряску разума постепенно успокаивались, погружаясь в сон.

Габриель уже почти заснул, когда услышал, как Джулия разговаривает во сне. Это не были слова, скорее междометия. Но в ее голосе ощущался испуг… Потом она затихла. Габриель решил, что кошмарный сон кончился. И тут ее губы выдохнули:

— Саймон.

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Проснувшись, Джулия зевнула, сладко потянулась и… удивилась, не услышав посапывания, к которому почти привыкла. Габриеля рядом не было, и его сторона постели успела остыть. Ощущение тоже было знакомым, но к этому ощущению привыкать ей не хотелось.

Она встала. На ночном столике ее ждала записка, прислоненная к бокалу с водой, где плавал ломтик лимона.

Прекрасная Джулианна!

Не пугайся. Я вышел купить деликатесов к завтраку.

Напоминаю, что хозяйская ванная гораздо удобней гостевой.

Я вытащил для тебя кое-что из одежды.

Можешь надевать все, что тебе понравится. Комод и гардеробная в твоем полном распоряжении.

Только не вздумай убежать.

Твой Габриель.

P.S. Прости мою дерзкую искренность, но когда утром я смотрел на тебя, спящую в моих объятиях, это было самым прекрасным зрелищем. Такого я еще никогда не видел.

«Интересно, как у него это получается?» — подумала Джулия и покраснела. Надо отдать должное: слова профессор умел выбирать не хуже, чем цветы, музыку и шоколадные торты… Она провела рукой по пылающему лбу, стараясь успокоиться. Похоже, шоколадный торт станет ее новым любимым десертом. Как он вчера слизывал крошки с ее пальцев. Тепло его рук, искусные движения языка…

«А ну-ка, остынь! — мысленно одернула себя Джулия. — Тебе бы не помешал холодный душ».