Инферно Габриеля

— Джулианна, как тебе могла прийти в голову такая странная мысль? Что значит, мне будет не до тебя? Твое присутствие на банкете не только желательно. Оно просто необходимо. Мне осточертело сидеть на подобных церемониях одному, но до сих пор мне было не с кем ходить. Банкеты — скучное времяпрепровождение, и ты будешь единственным светлым пятном среди мрака помпезных речей и глупых тостов… Или тебе самой не хочется идти? — не без тревоги в голосе спросил он.

— Я всегда рада пойти с тобой. Как сейчас. Мы здесь сидим, и никто не знает, кто я такая. А завтра обязательно начнутся вопросы: кто я и почему пришла? Тебя это не смутит?

— Ни в коем случае! Я терпеливо ждал конца семестра, чтобы наконец-то появиться с тобой на публике и представить тебя как свою близкую подругу. Или тебя смущает, что там будут светила искусствоведения, а ты всего лишь аспирантка? Быть аспиранткой вовсе не зазорно. Половина тех, кто соберется завтра, когда-то тоже были аспирантами. Ты не девочка-подросток, чтобы робеть в их присутствии. Ты взрослая женщина, умная и красивая… — Габриель лукаво улыбнулся и подмигнул Джулии. — Мне будет некогда слушать их хвалебные речи. Я стану зорко следить за своими потенциальными соперниками и держать круговую оборону. Вот увидишь: они начнут ходить вокруг тебя, как стая этрусских волков, и каждый будет добиваться хотя бы минутного внимания самой красивой женщины на этом банкете.

— Тогда я обязательно пойду, — радостно улыбнулась Джулия и наклонилась, чтобы поцеловать его.

В ответ Габриель поцеловал Джулии руку, ладонь, запястье, а затем его губы медленно двинулись вверх по рукаву платья. Габриель даже задрал рукав, чтобы добраться до нежной кожи на сгибе локтя Джулии, поскольку очень хорошо знал, что именно здесь находится эрогенная зона особой силы. Джулия вряд ли догадывалась об этом.

Вежливое покашливание официанта заставило Джулию покраснеть, а Габриеля — с большой неохотой выпустить ее руку.

За бутылкой тосканского вина и легкими закусками Габриель расспрашивал Джулию о ее студенческом пребывании в Италии. Его интересовало буквально все: где она жила, чем занималась. Узнав, что Джулия чуть ли не ежедневно ходила в Галерею Уффици любоваться шедеврами Боттичелли, он невольно подумал: это судьба. Судьба действительно ему улыбнулась — ведь Джулия дважды встретилась ему на жизненном пути.

Поужинав, они просто сидели, смотрели друг на друга и обменивались вполне целомудренными поцелуями.

— А у меня для тебя кое-что есть, — вдруг сказал Габриель, опуская руку в карман пиджака.

— Габриель, эта поездка — уже подарок. Ты только что пообещал купить мне платье для банкета… Честное слово, я никогда не получала столько подарков сразу. Я… не привыкла.

— То, что я собираюсь тебе вручить, — подарок особого свойства. Прежде чем я тебе его отдам, обещай, что не станешь отказываться.

Судя по выражению его синих глаз, Габриель не шутил. Он был очень серьезен. Что же он прятал в сомкнутой ладони правой руки?

— Я не могу обещать, не зная, что это за подарок.

— Тогда обещай, что отнесешься к нему вдумчиво и непредвзято.

— Это я обещаю.

— Протяни руку.

Джулия послушно протянула руку, и на ее ладони оказалась черная бархатная коробочка. От удивления Джулия даже перестала дышать.

— Это не кольцо. Так что не мучай свои легкие, — улыбнулся Габриель.

Открыв коробочку, Джулия обомлела. На черном шелке лежали изумительно красивые сережки с бриллиантами, причем каждый не менее одного карата.

— Габриель, я… — Она запнулась, не находя нужных слов.

— Прежде чем ты начнешь отказываться от этих сережек, я должен рассказать тебе их историю. Ты согласна ее выслушать?

Джулия кивнула, завороженная игрой света в бриллиантовых гранях.

— Эти серьги принадлежали Грейс. Ричард подарил их ей вместе с признанием в любви. Его период ухаживания был недолгим: Ричард очень скоро понял, что окончательно и бесповоротно влюбился в Грейс. У Кларков есть нечто вроде семейной легенды: чтобы купить эти сережки, Ричард продал свою машину.

Джулия изумленно открыла рот. Теперь она узнала эти серьги. Грейс носила их почти не снимая.

— Я хочу, чтобы теперь их носила ты.

Джулия покачала головой и осторожно закрыла коробочку:

— Я не могу их взять. Они принадлежали твоей матери. Ты должен хранить их.

— Нет.

— Тогда отдай их Рейчел или Скотту.

— Рейчел и Скотт получили достаточно материнских драгоценностей. А эти серьги Ричард отдал мне. — Габриель был близок к панике и постарался сфокусировать взгляд на черном бархате в обрамлении ее фарфоровой кожи. Глаза его сузились. — Если ты откажешься взять эти сережки, то сделаешь мне больно, — едва слышно прошептал Габриель, но его слова ударили по Джулии так, словно он пронзительно закричал.

Она нервно сглотнула и пару минут собиралась с силами, чтобы ответить.

— Габриель, пожалуйста, прости меня. Это удивительный подарок. А то, как настойчиво ты убеждаешь меня их взять… это вообще не выразить словами. И все-таки я чувствую, что не вправе их брать.