Инферно (СИ)

Смелее заглядываю внутрь. Вижу, как лось завязал малышке глаза и тянется, как придурок губами к ее личику.

Необдуманно подаюсь рефлексу. Кидаюсь на него в бесшумном прыжке и зажав горло в загиб локтя увожу его морду назад. И пока он не успел что то вякнуть, пальцем давлю в точку у сонной артерии. Запрещенная техника, которой со мной по секрету поделился тренер. Сказал использовать подобные приемы пальпации в редких случаях в уличных драках.

И сейчас хоть и не драка, но случай пиздецки редкий. Сорвать первый поцелуй богатой сучки хочу Я!

Осторожно и тихо укладываю отключившуюся тушу на пол.

Оборачиваюсь к красавице и сам зависаю. Принцесса улыбается в предвкушении. Крохотные белоснежные зубки показываются между пухлых губ.

И я не медлю больше ни секунды. Присаживаюсь перед девчонкой, чтоб наши лица были на одном уровне, ласкаю взглядом ее рот медленно, наслаждаясь.

— Сава, давай быстрее. И без языка. Хорошо? — морщит смешно лоб. Повязка на глазах не дает ей шанса рассмотреть подмену. Уебок Сава упустил свое счастье и лежит в отключке на плитке. А я дурею от своей победы.

Вплетаю пальцы в золотые ровные пряди. Несколькими массажными движениями расслабляю голову девчонки, чтоб она забыла обо всем, чтоб думала только о предстоящем поцелуе. Кайфую от ощущения шелка на грубой коже пальцев. И когда девчонка в изумлении приоткрывает сочные губки, алчно впиваюсь в ее рот.

Что она там просила… быстро и без языка?!

Усмехаюсь ей в рот и заталкиваю язык глубоко и жестко. Упиваюсь вкусом сладости, круче винограда. Принцесска вкусная…вкуснейшая.

Зацеловываю ее рот, вылизываю язык и небо. Даже зубов касаюсь.

Замечаю, как девчонка дергает руками, чтоб коснуться моих плеч. Перехватываю тонкие запястья и резко вздергиваю ее кверху. Потому что, если она дотронется до мокрой майки, сразу поймет, что целует ее не тот гандон в отключке.

Малышка вздрагивает. И когда мой язык трахает ее рот и сплетается с ее крохотным и неумелым, всхлипывает. Стонет мне в рот, обмякая.

Дурею. Херею. Не могу удержаться. Все сконцентрировано на остром желании погрузиться в нее, прихватить все ее тело, попробовать. Оттягиваю нижнюю губу зубами. Рычу в ответ и вылизываю нижний ряд зубов. Снова тараню ротик. Нацеловываю до кровоподтеков, до обезумевшего, сбившегося дыхания. Ее и моего. Мы дышим друг другом. Погружаюсь в нее, как в кипящий бассейн. Никакого облегчения. Каждое касание и удары языком друг об друга только распаляют.

И мне, пиздец, как хочется приспустить шорты и распечатать принцессу во всех других местах.

Пальцами свободной руки сжимаю маленькую сисечку. Она идеально ложится в ладонь. Мягкая и теплая, как мякиш свежеиспеченного хлеба. И пахнет телка, как выпечка. Ванилью и орехами, сладким тортом. Острый сосок упирается мне в руку, просится в рот. Но я не могу позволить себе этого, потому что окончательно двинусь.

Не могу…но, блядь, когда еще я буду лизать и кусать такие богатые нежные сиськи?!

Не даю принцессе опомниться, сдергиваю с нее лиф платья, порвав тонкие бретели.

— Ох, прекрати, — слышу сдавленный стон — протест, как из колодца эхо. В голове цунами, буря. Все мысли сосредоточены вместе с моими голодными глазами на круглых розовых сосках. И я, как зверь, кидаюсь к ним. Вкус, аромат бьют безжалостно по рецепторам. Грязно и пошло вылизываю и кусаю все, что попадается под мой рот. Сильнее сжимаю тиски на запястьях девчонки. Она дергается, извивается. Стонет, как малахольная. И да, блядь, голосок у нее в этот момент ангельский!

Запоминаю каждый вскрик, каждую ноту ее возбуждения. Член рвется в бой, мокрые после бассейна шорты просто трещат. Уверен, у сучки между ног уже тоже потом. Мысль одуряет окончательно. Коленом развожу ее бедра в сторону и вклиниваюсь в сладкую щель. Через одежду упираюсь членом. Тру вверх, пока она не кричит. Быстро затыкаю рот малышки поцелуем. Случайные свидетели нам ни к чему. И пока она с завязанными глазами и в моей власти, меня накрывает вихрь окончательно ебанутых мыслей. А что если я ее сейчас распечатаю по-взрослому?! Воткну свой недостойный принцессы член прямо в ее щель?! И буду брать ее, пока не испытаю облегчение. Потому как сейчас в члене адова боль и в яйцах раскаленный свинец. Ангелок не будет против. Дрожит, девочка, извивается и стонет. Начинает робко отвечать на поцелуи и трется сисечками об мою мокрую футболку. Не отдает уже себе отчет, что перед ней не ее гадон в пиджаке. А уличный пацан, нищий цыган.

— Только не так. Сава, пошли в дом, — огорошивает сучка срывающимся голоском.

Какой на хер Сава?! Со злостью срываю с ее глаз платок. Понимаю, какую тупую глупость учудил, когда лишил себя только что девственного секса. Потому что в зрачках, смотрящих на меня, возбуждение вмиг сменяется калейдоскопом эмоций. Удивление, страх, смущение и, наконец, злость.

— Ты… ты кто такой, твою мать?! — визжит сучка с голыми сиськами.

И из милой и нежной принцессы превращается в лютую разбалованную стерву.

— Грязный вонючий беспризорник, сволочь! Охрана! — визжит сука на высоких частотах.