#infobending

Все, что я пока освоила – что быть одной безопаснее. Но каждый раз, вышагивая в ногу с толпой в час пик, я сканирую океан помех, пытаясь поймать хотя бы одну знакомую волну. Скорее всего, если таковая обнаружится, я не заговорю с ее источником, и, наверное, даже не запомню лица. Но одна-единственная вспышка в массовке – и я просто буду знать, что не одна. Возможно, это того стоит.

***

// Май 2013

Самое интересное начинается после полуночи (легендарным древним искусством ложиться пораньше я так и не овладела), когда закрываются веки и открываются двери лифта. Неважно, какой сон меня к нему выведет – я нарисую его на любой поверхности. Когда тяжелые серые или темно-коричневые двери с черной полосой уплотнителя разъезжаются в стороны, это значит только одно: впереди приключение.

Во сне лифт никогда не ездил нормальным образом, по прямой от этажа к этажу. Вбок, по диагонали, вверх сквозь крышу. Иногда по дороге у него срывало двери, иногда стены, и до пункта назначения доезжала площадка размером метр на метр. Но даже в таком состоянии лифт довезет куда угодно, главное – не перепутать кнопки.

Сегодня мы проваливаемся вниз. Лифт не едет – он именно падает, унося меня в глубину бесчисленных слоев, пока я изучаю ряды кнопок, прожженных воображаемыми сигаретами и залепленных не менее воображаемыми жвачками.

Тяжелое дыхание и остаточные следы, похожие на чернила в воде. Словно каракатицу гоняю, честное слово. Хотя это мой единственный ориентир в окружающей цветной мешанине. В какой калейдоскоп нас занесло на этот раз? Слегка онемевшей рукой нащупываю компас, висящий на шее и тяжело бьющий по груди при беге. Компас – это небольшая, около двух сантиметров в диаметре, сфера из прозрачного, отливающего всеми цветами радуги, стекла в тонкой серебристой оправе. Всего лишь сувенир, купленный на барахолке, но иногда даже не замечаешь, как привязываешься к такой простой безделушке, особенно когда по неизвестной причине всюду таскаешь ее с собой. Может, потому что так спокойнее, кто знает. И как раз по мере того, как мы привязываемся к вещи, с ней и начинают происходить занятные трансформации. Так или иначе, со временем мне стало казаться, что эта штука должна всегда быть либо у меня в кармане, либо в рюкзаке, либо на шее, без исключений.

Компас тянет меня прямо. Я бегу из всех сил, и иногда мне кажется, что я взлетаю. Саднит изрезанная рука – объект охоты активно не хочет умирать. Никто не хочет, но придется – за эту смерть мне щедро заплатили. Вихрь цветов пронесся мимо, и я оказалась посреди широкой площади, где меня уже ждали. Я не успела перевести дух, а существо уже ощетинилось двумя длинными ножами и на всех парах неслось на меня. Его лицо сплошь покрыто крохотными отверстиями, от одного вида которых мне делается нехорошо, глаза съехали в разные стороны, будто это лицо когда-то пытались растопить. Дальше разглядывать некогда.

Компас под рубашкой накаляется, будто в груди зажегся огонь. Рукам становится жарко и холодно одновременно, по ним пробегают молнии, просвечивая сквозь черный пиджак. Ощущение, словно под кожей течет река. Я концентрируюсь на нарастающем пощипывании в ладонях и вытягиваю руку вперед, мысленно доводя напряжение до максимума. Не подведи.

Разряд.

Ослепляющие бело-голубые изломанные линии на одно мгновение соединяют мою ладонь и деформированную грудную клетку больной выдумки моего клиента. Вспышка, треск – и противник отброшен на несколько метров.

Я подбегаю и навожу пистолет. Не вдавалась в подробности марок огнестрельного, и поэтому с точки зрения специалиста эта модель, должно быть, представляет собой тот еще нелепый гибрид. Но мне он нравится. Черный глянцевый корпус с красными огоньками светодиодов, которые сменились на голубые при активации, удлиненный ствол. Снова залюбовалась, а между тем, цель пришла в себя и пытается подняться.