Информатор

Билл Питерсон, коренастый молодой человек из почтенной семьи, в течение трех лет исполнял обязанности обвинителя. В сферу его ответственности входило три округа — Понтоток, Семинол и Хьюз, а офис располагался в Понтотокском окружном суде. Он знал семью Картеров и, как всякий прокурор из маленького городка, горел желанием найти подозреваемого и раскрыть преступление. Деннис Смит и Гэри Роджерс, согласно процедуре, информировали Питерсона о ходе расследования.

Гленна описала Биллу Питерсону анонимный звонок во всех подробностях, и они пришли к общему мнению, что звонившим, вероятно, был Рон Уильямсон, убийца. Выйдя из своей каморки в переулок позади дома, он мог видеть дом Дебби, а пройдя всего несколько шагов по дорожке, ведущей к дому матери, — дом Гленны. Он жил как раз между ними, этот странный человек, не имевший работы, бодрствовавший в таинственные ночные часы и имевший возможность наблюдать за домами соседей.

Билл Питерсон распорядился поставить телефон Гленны на прослушивание, но больше ей никто не позвонил.

Ее восьмилетняя дочь Кристи прекрасно понимала, какое горе случилось в семье. Гленна не отпускала ее от себя ни на шаг, не оставляла одну, не позволяла пользоваться телефоном и позаботилась о том, чтобы в школе за ней тщательно присматривали.

Соседи шептались об их семье, об Уильямсоне: почему он убил Дебби? Чего ждет полиция?

Сплетни не утихали, страх расползался по окрестностям и дальше — по всему городу. Убийца гулял на свободе, все могли его видеть, все знали его имя. Почему полиция не очистит от него городские улицы?!

Спустя полтора года после незаконченного курса лечения у доктора Сноу Рона действительно нужно было убрать с улицы и поместить в стационар на длительное лечение. В июне 1983-го, опять же по настоянию матери, он проделал пешком уже знакомый путь до психиатрической клиники и попросил о помощи, сказав, что опять страдает депрессиями и не в состоянии нормально функционировать. Его направили в другую клинику, в Кашинг, где его состояние оценил Эл Робертс, консультант-реабилитолог. Робертс определил IQ Рона — 114, "уровень интеллектуальной деятельности на верхней границе нормы", но отметил, что пациент, вероятно, страдает некоторым ухудшением мозговой деятельности из-за злоупотребления алкоголем.

"Этот человек, возможно, действует так, чтобы окружающие заметили, что он нуждается в помощи", — записал мистер Робертс. Рон чувствовал себя беззащитным, был напряжен, подавлен, нервничал и испытывал страхи.

Это человек, в высшей степени склонный к экстравагантным поступкам и не признающий авторитетов. Его поведение может быть эксцентричным и непредсказуемым. У него реальные проблемы с самоконтролем. Он очень подозрителен и недоверчив к окружающим. Ему явно недостает навыков общения, и он чувствует себя чрезвычайно некомфортно в социальной среде. Данный индивид, безусловно, один из тех, кто слабо отвечает за свое поведение; в ситуации, когда испытывает гнев или враждебность, он скорее всего в целях самозащиты не задумываясь первым нанесет удар, чтобы не пострадать самому. Мир представляется ему полным угроз, опасным местом, и он защищается тем, что либо проявляет враждебность, либо замыкается в себе. Рон Уильямсон является очень незрелой личностью и в определенных ситуациях может вести себя весьма безответственно.

* * *

Рон подал заявление на участие в программе профессионального обучения Восточного центрального университета, отметив, что желает получить степень либо по химии, либо по физической культуре, чтобы иметь возможность работать тренером. Он согласился пройти серию тестов на углубленную оценку его психического состояния. Экспертом был Мелвин Брукинг, ассистент-психолог из Центра восстановления трудоспособности.

Брукинг хорошо, может, слишком хорошо, знал Рона и всю семью Уильямсонов. Свои наблюдения он сопровождал известными ему историями и фактами и называл Рона "Ронни".