Информатор

Томми тяжело вздохнул и попытался освоиться с этой мыслью. Над его апелляцией работали адвокаты, и они неоднократно заверяли его, что ее рассмотрение займет годы. К тому же, по их словам, существовал реальный шанс, что дело будет отправлено обратно в Аду на пересмотр.

Шел 1988 год. В Оклахоме уже более двадцати лет не приводили в исполнение смертных приговоров. Быть может, тюремщики немного "заржавели" и не знали, что делать?

Директор продолжал: приготовления начнутся немедленно. Важно решить, что делать с телом.

"С чьим телом? — подумал Томми. — С моим телом?"

Клерки, помощники и секретари наморщили лбы над своими блокнотами и застрочили в них одни и те же слова. "Зачем здесь все эти люди?" — мысленно удивился Томми.

— Вероятно, просто отослать моей матери, — ответил он или попытался ответить.

Когда он встал, колени у него были ватными. Стражники снова подхватили его и препроводили обратно в блок F. Он забрался в постель и заплакал, ему было жалко не себя, а своих родных, особенно мать.

Через два дня его оповестили, что произошла ошибка. Какая-то бумага где-то на пути следования куда-то не туда попала. Отсрочка приговора остается в силе, и миссис Уорд не придется в ближайшем будущем забирать тело сына из тюрьмы.

Такие "фальстарты" не были чем-то необычным. Через несколько недель после того, как ее брата этапировали из Ады, Аннет получила письмо от директора тюрьмы. Вскрывая конверт, она думала, что это какое-то заурядное текущее сообщение. Возможно, для Макалестера так оно и было, учитывая царившие там безответственность и неразбериху.

Уважаемая миссис Хадсон, с искренним сочувствием должен сообщить Вам, что казнь Вашего брата Роналда Кита Уильямсона, заключенного номер 134846, назначена на 18 июля 1988 года в 12 часов 02 минуты пополудни в тюрьме штата Оклахома.

Вашего брата переведут из его нынешней камеры в другую утром накануне дня казни, и часы его посещений родными будут изменены, его можно будет посетить с 9 утра до 12 часов дня, с часу дня до 4 и с 6 до 8 вечера.

В последние 24 часа его жизни посетить его смогут только священник, прокурор-регистратор и еще два визитера — с разрешения директора тюрьмы. Ваш брат имеет право на присутствие во время казни пятерых свидетелей, список которых должен быть утвержден начальником тюрьмы.

Как бы ни было это тяжело, следует обсудить организацию похорон, за которую несет ответственность семья казненного. Если семья откажется его хоронить, заботу о его погребении возьмет на себя штат. Пожалуйста, известите нас о Вашем решении по этому вопросу.

Если Вам потребуется дополнительная информация либо какая-то иная помощь, пожалуйста, обращайтесь ко мне.

С искренним уважением

Джеймс Л. Саффл, директор.

Письмо было датировано 21 июня 1988 года. Прошло меньше двух месяцев с тех пор, как Рона перевели в Макалестер. Аннет знала, что апелляция по делам об убийствах подается автоматически. Наверное, кому-то следует уведомить органы надзора о готовящейся экзекуции.

Каким бы повергающим в отчаяние ни было письмо, она нашла в себе силы отложить его в сторону. Ее брат невиновен, и настанет день, когда новый суд это докажет. Аннет страстно верила в это и ни разу не поколебалась в своей вере. Она читала Библию, беспрестанно молилась и часто ходила к своему духовнику.

И все же с горечью спрашивала себя: что же за люди руководят тюрьмой в Макалестере?

Примерно через неделю пребывания в "загоне" Рон как-то подошел к своей решетчатой двери и поздоровался с человеком из камеры № 9, располагавшейся прямо напротив его собственной, всего в каких-то двенадцати футах. Грег Уилхойт ответил на приветствие, и они обменялись несколькими словами. Ни тот ни другой не был расположен к долгому разговору. На следующий день Рон снова поздоровался, и они немного поболтали. Еще через день Грег упомянул, что он из Талсы. Рон когда-то там жил, вместе с человеком по имени Стэн Уилкинс.