Информатор

В следующие месяцы защитники Уайтекера Билл Уокер и Ричард Курт обговаривали с прокурорами условия признания их подзащитным своей вины. В отличие от Эпстайна, уже продвинувшегося в этом направлении, Курту и Уокеру пришлось начинать с нуля. Никаким авторитетом они не обладали, а решение предъявить иск Шепарду подорвало всякое доверие к ним.

Защитники не отдавали себе отчет в том, какой вред наносят делу своими уловками. На переговорах с юристами отдела по борьбе с мошенничеством Уокер не только заострял внимание на «преступлениях» Шепарда, перечисленных в исковом заявлении, но и выдвигал новые обвинения, еще менее правдоподобные. Адвокат заявил, что Шепард заставил Уайтекера присоединиться к другим сотрудникам АДМ в загуле с проститутками в нью-йоркском отеле «Уолдорф-Астория», – агент якобы боялся, что иначе Уайтекера подвергнут остракизму. Это, по словам Уокера, внесло разлад в отношения Уайтекера с женой, после того как тот признался Джинджер в этом проступке и рассказал о неблаговидной роли Шепарда.[74]

В конце каждого пассажа Уокер бросал на прокуроров многозначительный взгляд и заявлял, что все это можно доказать с помощью аудиозаписей, сделанных Уайтекером. Но с записями получалась путаница. Уайтекер говорил, что летом 1995 года послал пленки с записью Шепарда на хранение другу. Имя этого друга было знакомо всем: Дэвид Хёх, он же надоедливый «Лэмет Вов». В подтверждение своих слов Уайтекер предъявил аудиозапись разговора с Хёхом, во время которого тот признавал, что получил пленки от Уайтекера и уничтожил их. Но Уайтекер внес поправку: пленки якобы сохранились.

Уокер заявил и о том, что в ходе «Битвы за урожай» была сделана запись, доказывающая, что руководство АДМ санкционировало выплату Уайтекеру двух с половиной миллионов долларов. Запись была сделана весной 1994 года, сказал Уокер, и тогда Мик Андреас прямо говорил о решении выплатить Уайтекеру эту сумму. Агенты ФБР в те дни расспрашивали Уайтекера об этой выплате, и Уокер заверил, что обсуждалось повышение зарплаты его клиента. Прокуроры сообщили об этом заявлении адвоката Херндону, и тот объяснил, что подобной записи никогда не существовало.

В конце беседы Уокер передал прокурорам перечень условий соглашения между его клиентом и властями. Условия были изложены путано. Наконец Маккей пришел к выводу: адвокат требует, чтобы в благодарность за признание Уайтекером своей вины его не приговаривали к тюремному заключению и оставили часть денег, украденных у АДМ. Маккей тут же позвонил Уокеру и отверг эти требования.

Спустя несколько недель Уокер вновь нанес визит прокурорам. С ним беседовали Мэри Спиринг, Маккей и Никсон. Явившись в конференц-зал без пиджака и галстука, Уокер уселся и вытащил из нагрудного кармана рубашки листок, на котором излагались все те же условия соглашения. Он спросил прокуроров, согласны ли они с этими условиями.

Спиринг обменялась взглядом с Маккеем.

– Разве Дон уже не дал вам ответ? – спросила она.

– Да-да, дал, – отозвался Уокер.

– Ну, так мы не собираемся больше обсуждать это, – сказала Спиринг.

Но отделаться от Уокера было непросто. Он стал перечислять пункты соглашения, приводя доводы в их пользу. Спиринг встала и вышла. Маккей тоже решил, что с него хватит, и поднял обе руки вверх.

– Все ясно, Билл, спасибо. Можете не продолжать.

Уокер вперил в прокуроров пристальный взгляд.

– Вы знаете, что к чему, мистер Маккей, – медленно произнес он. – Но это началось очень давно, – возможно, вас тогда и на свете еще не было. Это сильнее нас всех, и это происходит непрерывно. И я знаю, кто за этим стоит.

Уокер несколько минут распространялся о таинственном заговоре, руководителей которого он знает, но не может назвать.

– Я понимаю, вы не верите, но я видел все собственными глазами. Мне известно, кто это, но, к сожалению, не могу вам пока сказать больше.

– Потому что вы боитесь за свою безопасность? – спросил Маккей, с трудом удерживаясь от смеха.

– Нет, – ответил Уокер. – И когда-нибудь я скажу вам. – Он посмотрел Маккею прямо в глаза. – Я скажу вам, кто прячется под маской Кукловода.

Маккей заморгал.

– Кого-кого? – выдавил он.

– Кукловода. Я знаю, о ком вы думаете, но это не он.

– А о ком я думаю?

– Это не Дуэйн Андреас. Он лишь мелкая сошка.

Маккей избегал встречаться взглядом с Никсоном, боясь, что не выдержит и рассмеется.

– Сейчас не скажу, не могу, – повторил Уокер. – Но обещаю, что, когда все кончится, назову его имя.

– Но он, по крайней мере, жив?

Уокер поднял руки вверх:

– Я умолкаю.

Маккей и Никсон постарались поскорее завершить беседу и, выпроводив Уокера, перешли в кабинет Маккея, где вволю нахохотались.

Обвинения, выдвинутые Уайтекером против Шепарда, породили целый ряд новых затруднений в деле о фиксировании цен. Защитники Мика Андреаса и Терри Уилсона потребовали провести судебное разбирательство, чтобы проверить, не уничтожило ли ФБР свидетельства, отчасти снимающие вину с их клиентов. Федеральный судья Бланш Мэннинг, назначенная для слушания дела, дала согласие.