Информация. Собственность. Интернет. Традиция и новеллы в современном праве

Собственно, именно изначально ошибочные, теоретически необоснованные положения ФЗ об информации воспрепятствовали реальному применению Закона и внесению упорядоченности в соответствующие правоотношения. Вообще говоря, этот закон посвящен не столько информации как таковой (вопреки его названию), сколько информационным ресурсам (документированной информации). Если быть точным, то, в соответствии со ст.1, он "регулирует отношения, возникающие при: формировании и использовании информационных ресурсов на основе создания, сбора, обработки, накопления, хранения, поиска, распространения и предоставления потребителю документированной информации; создании и использовании информационных технологий и средств их обеспечения; защите информации, прав субъектов, участвующих в информационных процессах и информатизации". Из приведенного перечня (равно как и из названия самого закона) видно, что к предмету его регулирования относятся достаточно разнородные объекты — процессы создания информационных ресурсов; процессы создания информационных технологий (из дальнейшего нормативного материала можно сделать вывод, что речь идет о так называемой информатизации); вопросы защиты информации.

С позиций Закона об информации, в общественных отношениях, складывающихся в области использования информационных технологий, основными категориями являются информационные системы, состоящие из документов и информационных технологий, и информационные ресурсы, формирующиеся из массивов документов в информационных системах. Информационные ресурсы сводятся лишь к документированной информации. Порядок документирования информации должен устанавливаться органами государственной власти, "ответственными за организацию делопроизводства, стандартизацию документов и их массивов, безопасность Российской Федерации". Допускается подтверждение юридической силы документа, полученного из автоматизированной информационной системы, электронной цифровой подписью (при наличии в автоматизированной информационной системе программно-технических средств, обеспечивающих идентификацию подписи, и соблюдении установленного режима их использования). Режим использования электронной цифровой подписи в самом Законе не установлен.

Указанные общественные отношения развиваются "в рамках процесса информатизации", который определяется как "организационный социально-экономический и научно-технический процесс создания оптимальных условий для удовлетворения информационных потребностей и реализации прав граждан, органов государственной власти, органов местного самоуправления, организаций, общественных объединений на основе формирования и использования информационных ресурсов". Любому юристу совершенно очевидна теоретическая несостоятельность и практическое неудобство подобного рода "наукообразных определений".

Таким образом, изучение структуры, терминологического аппарата и механизмов правового регулирования (сводимых к сертификации и лицензированию), заложенных в Закон об информации, приводит к следующим результатам.

В Законе не раскрывается понятие информации как отдельного объекта гражданских прав (как она обозначается в ГК РФ), причем не учитывается и то, что из предусмотренного в Законе режима регулирования (действующего лишь для "информационных ресурсов") совершенно неясен характер правовой охраны информации, существующей в форме сведений (по общему правилу недокументированной информации). Тем самым была заложена "мина замедленного действия" в дальнейшее развитие российского законодательства в области информационных отношений (как будет показано в следующих главах, это в первую очередь относится даже не столько к "жонглированию" словами типа "информационные ресурсы" или "информационные процессы", сколько к нерешенности фундаментальных вопросов прав на информационные объекты).

Безотносительно к содержанию Закона об информации вопрос о специфике правового регулирования информационных отношений можно представить в виде дилеммы: следует ли создавать для информации особый набор нормативно закрепленных механизмов регулирования или следует воспользоваться уже имеющимися правовыми средствами, которые могут оказаться не менее эффективными, чем вновь созданные? Первой точки зрения придерживался В.А. Дозорцев, второй — И.Л. Бачило. В.А. Дозорцев (к сожалению, безвременно ушедший из жизни в начале 2003 г.) полагал, что "информационные отношения представляют собой новый, притом самостоятельный, вид исключительных прав"25. Более компромиссную позицию занимает И.Л. Бачило, для которой информационный объект является предметом "комплексного правового регулирования", в том числе посредством права интеллектуальной собственности и вещного права26.