Информационные войны XXI века. «Мягкая сила» против атомной бомбы

Они проиграют, даже если все планы Путина будут висеть на каждом заборе, они проиграют, потому что у них нет ни малейшего шанса победить. Так решили Бог и история и никакой мой пост с разглашением этой тайны это отменить не способен. Что касается друзей России и Путина, то это мой голос для ободрения и для усиления понимания происходящего, чтоб не сильно унывали, даже когда кажется, что все проиграно и власть ничего не контролирует и совершает нелепые поступки. Это мой голос друзьям России, чтоб не поддавались на слова тех, кто говорит о катастрофе и поражении. Власть у нас всем властям власть! И как говорил батька Лукашенко: усе будэ чотко!

О суверенитете

Вопрос: Власть все время говорит о каком-то суверенитете, Но разве это не устарелое понятие в нашем глобальном мире?

Ответ: Понятие суверенитета все чаще и чаще подвергается нападкам в современном мире. Так ряд высокопоставленных европейских политиков неоднократно заявляли, что государственный суверенитет устаревшее понятие. Различные теоретики от Ж. Маритена до Ж. Аттали и А. Негри атаковали старейший юридический и философский термин в научной литературе. С одной стороны, понятие суверенитета «мешает» вмешательству международного сообщества в дела других государств, в случае если эти государства ведут неприемлемую политику с точки зрения «международного сообщества», с другой стороны, проводится мысль о несправедливости принадлежности природных ресурсов отдельным странам, а не всему человечеству. При этом подчеркивается несколько моментов: происхождение понятия суверенитета из средневековой политической мысли, феодальной по своей сути, возникновение понятия в результате отчуждения «власти» от народа в пользу суверена (как это было у Бодэна и у Гоббса), что при нынешней демократии признается неприемлемым, и «абстрактность» понятия суверенитета как «независимости», потому как в современном глобальном мире никакой независимости нет и быть не может. Даже сверхдержава не могут абстрагироваться от мира и быть независимыми в своей политике, в таком случае, зачем нам понятие, которое ничего не имеет под собой?

Однако, в философско-политической мысли есть традиция, которая остается актуальной и в которую никак не попадают ядовитые критические стрелы противников суверенитета. Скажем, Г. Гегель никогда не считал, что суверенитет возникает в результате отчуждения власти от народа в пользу суверена, он с самого начала полагал, что суверенитет принадлежит государю и только ему одному без всяких отчуждений власти со стороны народа. Так же Гегель считал, что философско-политические понятия не настолько бессмысленны и слабы, чтобы существовать только в абстракциях философов, понятие, которое не есть в действительности, по Гегелю, это вообще не понятие. Поэтому суверенитет это не просто «верховная и независимая власть», которая не может существовать, так же как не бывает «идеальный газ» или «абсолютно идеальная окружность», а реальность каждого дня жизни любого, даже самого маленького и слабого государства. Поскольку в государстве вообще издаются законы, то есть и кто-то, кто вводит их в действие, ставит последнюю подпись. Тот, кто это делает, тот, кто одной подписью превращает проект закона в закон, тот и есть носитель суверенитета.

Человек, государь, запускающий законы в действие, сам находится вне закона, подобно тому, как аксиомы логической и математической теории не доказываются внутри этой теории, согласно «теореме о неполноте» К. Геделя. Суверен экстерриториален по отношению к закону, именно поэтому у него есть право помилования, право восполнения законов своими указами, право отмены всех законов и введения чрезвычайного положения (на чем особо настаивал К. Шмидт), право подписывания законов и тем самым введения их в силу. Естественно, что такой человек, экстерриториальный по отношению к законам, может быть в государстве только один. Народ вне закона быть не может. Попытки быть вне закона, нарушать закон, караются как преступления, тогда как суверену нарушения закона иногда вменяется даже в обязанность или, как минимум, закрепляется за ним как право. Вообще тезис о равенстве всех перед законом демагогичен: смысл любого законодательного акта состоит в том, чтобы определить, кому можно делать то, что другому нельзя, скажем, закон о полиции дает права полицейским в особых случаях, но не дает таких же прав другим гражданам. Другое позволено врачам, третье – депутатам, и так далее согласно, всем законам. Суверен, государь, носитель верховной власти, как уже было сказано, имеет самые широкие полномочия: он вводит в силу сами законы, равно как и отменяет их и восполняет их пробелы. Несмотря на провозглашение в конституциях большинства стран мира «народного суверенитета», в реальности все равно суверенитетом обладают государи, то есть, первые лица государств, как бы они не назывались.