Инга Артамонова. Смерть на взлете. Яркая жизнь и трагическая гибель четырехкратной чемпионки мира

«…Если к Инге я относилась с симпатией, то к Воронину без таковой, и старалась не иметь с ним никаких отношений. Впрочем, к нему так относилась не только я, а многие наши спортсмены. Воронин несдержан, вспыльчив, не терпит возражений и резок. Эти качества часто приводили его к ссорам со спортсменами, а иногда к дракам в прямом смысле этого слова.

Женитьба Инги и Геннадия была неожиданностью, так как они были противоположны друг другу, и было непонятно, что у них общего. Когда это высказывали Инге окружающие, то она брала его под защиту и требовала, чтобы к нему относились с должным уважением. Со слов Инги мне было известно, что семейная жизнь их плохо ладится. Они часто ссорятся, а Геннадий много пил, особенно в последнее время… Конкретных мотивов ссоры я не знаю, но говорили, что он ревнует Ингу… Я лично не видела никаких оснований для ревности» (т. 1, л. 167).

А. В. Сайкин, начальник физподготовки Таманской дивизии, в которой когда-то проходил службу Г. Воронин:

«Про Геннадия… я могу сказать, что… это человек, у которого взгляд на жизнь материалистический, все он оценивает сквозь деньги. Геннадий очень самолюбивый и тщеславный человек.

…9 апреля 1965 года, когда Геннадий сказал Инге, что очень любит ее, она в ответ сказала: «Ты не меня любишь, а мои деньги». Поскольку весь разговор велся в шутливой форме, то я тогда не придал особого значения этим словам Инги. Ингу я знал меньше, но на меня она как человек произвела хорошее впечатление. Это обаятельнейший человек… с большим юмором» (т. 4, л. 16).

Л. М. Вайвадс, подруга Инги:

«С Ингой Ворониной я познакомилась в 1953 г., когда сама занималась спортом. Мы подружились, хотя наши отношения не были достаточно глубокими, чтобы вести откровенные разговоры. Я в то время жила в Риге. Когда Инга приезжала на сборы в Ригу, то заходила ко мне, а когда я бывала в Москве, я навещала ее. В Риге Инга дважды заходила ко мне с мужем Геннадием Ворониным. Геннадий произвел на меня не совсем хорошее впечатление. Он был слишком сух, замкнут и необщителен. Инга представила его мне, причем в беседе рассказала, что поженились как-то смешно, так как их физически связала квартира, в которой они получили по комнате. Однако Инга говорила, что Геннадий к ней очень хорошо относился и она счастлива.

Потом во встречах у нас были большие перерывы и мы подолгу не виделись вообще. В 63-м я переехала жить в Москву, и наши отношения с Ингой стали углубляться, хотя ни я, ни она откровенно не говорили. Летом 65-го года Инга была на сборах на Клязьминском водохранилище. Как-то приехав в Москву, забежала ко мне. Мы поболтали, и во время разговора Инга сказала, что у нее с Геннадием не все в порядке. Я не стала расспрашивать, что у нее, а она этот разговор продолжать не стала. 30 октября 1965 г. в день отъезда Инги в Иркутск она позвонила мне и просила приехать. Чувствовалось, что она чем-то очень расстроена. Я приехала к ней. Оказалось следующее. Ее муж не ночевал дома, а ночевал у ее матери, так как был сильно пьян. Его до сих пор нет дома, а она не может собраться, так как нервничает и, кроме того, у нее на руках билеты на самолет для других участников. Билеты должен раздать муж, а его нет, тогда как время до отлета осталось очень немного. Инга очень нервничала. Часа в 4 к Инге приехал ее тренер (Л. Ф. Горкунов. – В. А.) и дал ей последние указания о тренировках. Автобус на аэродром уходил в 17:00, а Геннадия все не было. Примерно в 16:50 домой вернулся Геннадий в сопровождении брата и отчима Инги (такой факт был. – В. А.). Инга стала их укорять. Тогда Геннадий агрессивно подошел к Инге и стал ругать ее ужасно нецензурной бранью и оскорблял.