Ингвар

— Приветствую тебя, разумный, — раздался громоподобный голос у меня в голове. — Я старший архивариус Клана Пылающего Рассвета из Дома Огненного Дракона, Ар Кирел бар Делосе Покет. Хотя сейчас это уже и не важно. Если ты видишь и слышишь меня, значит наш спор с Арилл Шлос бар Княхт-Борелл, длившийся не одно столетие, завершился моей победой. Если ты уже поднимался в башню, то вполне мог видеть его тело, точнее то, что от него осталось, а заодно и выслушать историю моего народа. И что-то мне подсказывает, что история эта очень сильно приукрашена. Скажу тебе только одно, мой вечный оппонент был последним представителем Императорского Рода и то, чем, а главное, как мы окончили свой бренный путь, всецело лежит на нем. Я тоже принадлежу, принадлежал, к Роду Императоров, но к очень и очень дальней его ветви. Да и вообще все мы, кто пришел на эту планету, принадлежим к одному Роду. Я примерно догадываюсь, что мог тебе поведать Арилл Шлос бар Княхт-Борелл. Скорее всего выставил нас несчастными и гонимыми, ну… он почти не соврал, разве что поменял кое-какие акценты и самую чуточку поменял события местами. Да и неважно это сейчас, тем более что если захочешь узнать всю нашу историю, то особого труда тебе это не составит. Кристаллы памяти поведают тебе это. Они хранятся в третьей келье, в ящике с соответствующей надписью — «История Клана Пылающего Рассвета из Дома Огненного Дракона». Я подготовил пять ментальных кристаллов. На первом, — рука трехглазого указала на крайний правый кристалл, — содержатся знания имперского, кланового и общего языков нашего народа, в том числе и письменный. На втором, — гигант указал на второй справа кристалл, — история нашей жизни на Нове, без всяких прикрас и купюр, это то, чего нет в архиве. На третьем кристалле я собрал свои личные наработки в магии. Они мало как относятся к нашей «родовой магии» — основе нашего былого могущества и в то же время нашему проклятию, поэтому, надеюсь, окажутся тебе полезными. На четвертом кристалле содержится всеобъемлющая информация об этой звездной системе и трех десятках соседних. Не знаю, окажется ли она тебе полезной, но пусть будет. Пятый кристалл, это… вообще-то, это мой рабочий кристалл, что-то вроде картотеки, что и где находится в этом хранилище. Классификация кристаллов памяти, карта нижнего хранилища со всеми скрытыми помещениями и проходами к ним. Там же ты найдешь, если захочешь, и способ активации энергетической системы всего нижнего хранилища. Без этого ты не сможешь получить доступ к хранилищам материальных ценностей. Но я просто обязан тебе предупредить, говоря об исключительной опасности хранящегося здесь, Арилл Шлос бар Княхт-Борелл ничуть не кривил душой, правда имел он в виду совсем не то, о чем многие могли бы подумать, а как раз то, что хранится здесь. Поэтому будь предельно осторожен, далеко не все является тем, чем кажется, и очень часто совершено безопасные вещи вдруг становятся причиной гибели многих и многих. — После этих слов и изображение и голос в голове пропали, а я еще минут десять приходил в себя, отходя от разрывающей голову боли, хотя, стоит признать, что в этот раз все прошло менее болезненнее. Видать или я, или нейросеть, а может, и оба сразу, начинаем адаптироваться и привыкать к таким вот ментальным атакам.

Как бы мне не хотелось, как бы я не желал поскорее схватиться за пятый кристалл, а заодно и за третий, начал я все же именно с первого, прекрасно понимая, что именно он даст мне тот минимум, без которого я тут никуда. Итак, кристалл в руки и… поехали.

Подсознательно я ожидал чего-то уже знакомого, удара по мозгам, видений и голосов в голове, но, нет, ничего подобного. Боли не было, ее заменило очень неприятное чувство, словно тысячи маленьких жестких лапок бегают и ковыряются прямо в мозге. Это совершенно не было похоже на ментальные атаки, но, в то же время, имело и мало общего с загрузкой баз знаний. Хотя с последним кое-что общее все же было — время от времени какие-то смутные, всплывающие словно бы из самого низа памяти, образы, иногда по рукам проскакивали какие-то разряды, заставляя пальцы то резко выпрямляться, аж до боли в мышцах, то их скрючивало, да так, что выть хотелось. Это издевательство длилось почти шесть часов, а об его завершении, почему-то, сообщила нейросеть, да еще таким неожиданным образом…