Ингвар

— Не знаю, Аль, что мне дети рассказали, то я тебе и пересказал. По крайней мере встретились они именно в пустоши, в паре дней от ближайшего городка, да и я у него кое-что из трофеев пустоши уже прикупил. Пришлось изрядно опустошить казну Клана, но оно того стоило. Будешь себя хорошо вести, он и тебе подгонит пару очень занятных вещичек. Давно уже ничего подобного из пустошей не выносили, очень давно.

— Ладно. Тебе я верю. Так, значит, молодой человек, вы бы хотели обучаться в моей Академии, а на каком факультете? Позвольте поинтересоваться.

— Здравствуйте, господа. Если честно, то я еще не до конца определился. Хотелось бы всего и сразу, но я понимаю, что это практически невозможно. Поэтому меня интересуют факультет руннистики и Артефакторики и амулетостроения.

— А не дороговато вам ваши желания обойдутся? Дело в том, что из-за очень большого наплыва желающих обучаться в нашей Академии, попечительский совет принял решение удвоить стоимость обучения для платников. У вас есть в наличии сто тысяч золотых?

— Есть. Могу заплатить золотом, а могу и трофеями из пустоши, можно и фифти-фифти.

— И опять ты, Дрог, прав. Дворянин, бесспорно дворянин, причем не ниже графа, а то и маркиза. Ладно, посмотрим, что из этого выйдет. Вот, молодой человек, ваш знак студента нашей Академии. Попросите своих друзей, они вам все расскажут и покажут, и куда надо проводят. Всего доброго. А с оплатой пока не торопитесь, я хотел бы знать, что из трофеев вы можете нам предложить. Хотя сильно и не обольщайтесь, очень многие студенты старших курсов любители побродить по пустошам, так что особых проблем с редкими артефактами у нас нет. Я вас больше не задерживаю. — Забрав со стола небольшой кругляш на тонкой цепочке и попрощавшись, я быстренько выскользнул за дверь. В приемной, улыбнувшись самой своей любезной улыбкой секретарше, так же задерживаться не стал.

Кор, увидев мою немного офонаревшую, но довольную физиономию, все понял без слов и только хлопнул меня по плечу, а Кара открыла было рот, чтобы спросить как дела, но только улыбнулась, потом скорчила серьезную физиономию и подхватив меня под руку куда-то потащила.

Так начался мой забег по всяким секретариатам, деканатам, комендантам, кладовщикам и прочим «должностным лицам». Что-то подписывал, получал, откуда-то взялись какие-то люди, которые что-то таскали, перетаскивали и утаскивали. Если честно, то в какой-то момент времени я воочию увидел всех своих арварских девчонок и огромное здание столичного супермаркета, занимающего площадь среднего земного города тыщ так на двести населения, где я точно так же ничего не понимал, зато был вынужден то и дело оплачивать счета. Здесь счетов не было, да и денег никто у меня ни за что не просил, но поразительное сходства «тогда» и «сейчас» было на лицо. Когда ко мне пришло понимание, что именно происходит, я уже по старой привычке просто расслабился и поплыл по течению, чтобы в итоге «выплыть» на террасе небольшого двухэтажного коттеджа, состоящего из двух спален, гостиной, кухни и рабочего кабинета, совмещенного с библиотекой, заваленного какими-то мешками, узлами, коробками и прочей тарой. И располагающегося среди нескольких десятков точно таких же аккуратных коттеджей. Причем очнулся я в полном одиночестве и когда уже давно царила ночь.

Усевшись в старое и продавленное кресло, я попытался понять, в какой именно момент все это началось. Говоря «это», я имею в виду, когда же я успел попасться в нежные, но такие крепкие женские ручки. И выходит, что началось это чуть ли не сразу после того, как мы вышли из портального зала крепости. Уже тогда Кара начала щебетать практически не останавливаясь, рассказывая, какая жуть эти общежития в Академии и какая прелесть небольшие уютные коттеджи, в которых живут только самые обеспеченные студенты и что мне обязательно надо будет зарезервировать один такой за собой. Я же в это время разговаривал с Кором, мы обсуждали предстоящую встречу с его старшим братом, а потом, очень возможно, и с отцом, поэтому Кару практически не слушал, но следуя своему невеликому опыту общения с женщинами, предпочитал не спорить и соглашаться, выражая это самое согласие невнятны угуканьем и киванием головой, словно китайский болванчик. Почти в таком же ключе прошла и вся следующая неделя.