Инициалы Б. Б.

Филипп был удален из моего окружения и вконец разругался с Гюнтером! Да и Сен-Тропез в августе стал невыносим! Нам надо было уехать подальше от этого цирка, туда, где поспокойнее.

Гюнтер предложил свое поместье в Баварии и попросил меня последовать за ним, чтобы представить своей семье, в частности, матери. Чтобы я не чувствовала себя совсем одинокой вдали от родины, он посоветовал мне пригласить также папу и двух приятельниц.

Шарм Гюнтера сработал и на этот раз.

Изменил он мне или нет, но я уступила, и, к общему восторгу, самолет доставил нас из Ниццы в Мюнхен! Внезапно мы очутились в сырости и тумане, столь дорогих сердцу Людовика II Баварского, впрочем, этот климат и свел его позже с ума! Поместье оказалось очаровательным домиком, с окнами в цветах, уютными комнатами, фаянсовыми печами, но, к сожалению, салон был украшен охотничьими трофеями — чучелами разных животных, набитыми соломой... У меня забегали мурашки при виде этих несчастных ланей, кабанов, оленей-семилеток, хищных зверей. Они пристально смотрели на меня своими стеклянными, бесконечно мертвыми глазами, требуя отмщения, в котором им невозможно было отказать.

Разве Гюнтер был охотником?

Я устроила скандал по поводу этой наглости... И ему хватило смелости привезти меня на это кладбище чучел в своем баварском поместье! Мое возмущение было временно прервано появлением его матери.

Свекровь была внушительной дамой! Явно не у нее я могла найти ту нежность, которой мне так недоставало в общении с ее сыном! Смерив меня суровым взглядом, она сказала Гюнтеру несколько слов по-немецки. На моих глазах он вновь превратился в маленького мальчика, уличенного в шалости. Внушительная и нетерпящая возражений мать властвовала над ним. Она не говорила по-французски, мы обменялись какими-то банальностями по-английски, и на этом наше общение закончилось. Позже я узнала, что она выговаривала Гюнтеру за то, что я одета не по-баварски!

На следующий день портниха сняла с меня мерку и в рекордно короткий срок сшила мне нужную одежду: маленький белый корсаж с вышивкой, поверх которого одевается юбка на бретельках, кружевную нижнюю юбку, а также сапожки, вроде русских! Мои подруги получили такую же форму, а Гюнтер явился к ужину в коротких кожаных штанишках, тирольских башмаках и носках и в охотничьей шляпе с перышком!

Выглядели мы гротескно, но так требовала традиция!

Только папа, учитывая его возраст и то уважение, которое внушала его элегантность, избежал этого маскарада.

Я была покорена этим новым миром, таким далеким от того, который я покинула. Это спокойствие, безмятежность, нерушимые традиции, умение жить! Здесь Гюнтер не был международным плейбоем, дающим пищу светской хронике. Он был хозяином, господином, пользующимся уважением целого народа, владельцем сотен гектаров угодий, наследником колоссального состояния, и титул «фрау Сакс» придавал мне такую же власть!

Имя Брижит Бардо было забыто.

Я ощущала себя по-настоящему иностранкой, горько сожалея о том, что не могу вмешаться в непринужденный разговор, прерываемый радостным смехом. Папа был счастлив и горд, я принадлежала всецело ему, а он был нужен мне! Внезапно мы оказались очень близки друг другу, как звенья семейной цепи, семьи, которая тоже могла гордиться крепостью и традициями.

Конец этому безмятежному отдыху положила мама Ольга.

Я снова была вынуждена окунуться в тяжелый мир шоу-бизнеса, кино, моих профессиональных обязательств. Фильм «С радостным сердцем», переименованный по моему настоянию, должен был начаться в Шотландии 10 сентября. Меня ждали на примерку костюмов, пробы, для решения последних неотложных деталей.

XXII

Я едва успела вернуться в «Мадраг», закрыть дом, поцеловать маму и вернуть ей папу, схватить в охапку Гуапу, оставить Капи на сторожей — и вот я на авеню Поль-Думер.

Но куда же запропастился Гюнтер? Он пропал, но у меня не было времени задавать себе слишком много вопросов.

Вихрь этого поспешного возвращения увлек моих амазонок и Монику, невесту в белом бикини. Взяв на себя моральное обязательство этого временного расставания, я поклялась мужу всеми богами, что его жена ничем не рискует, что она обязательно вернется к нему, а временная разлука лишь укрепит их брак! Сама того не желая, я стала инициатором развода, произошедшего раньше моего!

А пока я разместила Монику в квартире на авеню Поль-Думер, и, поскольку она была высокой блондинкой с хорошей фигурой, я наняла ее как дублершу в фильме «С радостным сердцем». Чтобы приглушить ревность Свевы, я наняла ее как личного фотографа звезды: ей удавалось сделать очень красивые фотографии, когда она не забывала снимать заглушку с объектива!..

Съемки фильма не дали ничего ни уму ни сердцу.

Но у меня в памяти навсегда сохранились волшебные воспоминания о маленьком рыболовецком порте, затерянном в суровой Шотландии.

Я не имела вестей от Гюнтера, несмотря на все мои отчаянные попытки дозвониться до него, как вдруг он появился однажды утром, без предупреждения, со своим секретарем Самиром, высадившись из вертолета прямо перед входом в отель!