Инициатор

Она смотрела, как под светом фонарей дрожит, склонившись над уменьшающейся горкой кровоточащего фарша изломанная голодом тощая фигура, как по-собачьи хватает куски ртом, как, сотрясаясь всем телом, рыгает, заглатывая слишком много, и изо всех сил сдерживалась, чтобы не отвернуться.

– Сыт? – подошла она ближе.

Не поднимаясь с колен, Даниил вскинул лицо, выпустил изо рта непрожёванный комок мяса и замер, вглядываясь в девушку. Опустив глаза, он стёр с губ красные подтёки и кивнул.

– Пошли, – сухо приказала она и двинулась первой.

Даниил догнал её только возле поворота на главную аллею сквера.

– Сама-то поела? – хмурясь, спросил он.

– Да.

Краем взгляда осмотрев спутника, Алиса отметила, что задержка была вынужденной – Даниил умылся и привёл себя в порядок, и с его лица и рук исчезли красные пятна.

Некоторое время шли молча.

– Спасибо, – наконец вздохнул Даниил. – За хлеб-соль…

Алиса пожала плечами:

– Один мой друг часто говорил: мы в ответе за тех, кого приручили. Кажется, это цитата кого-то из великих.

– Экзюпери, – задумчиво отозвался Даниил. – Маленький принц.

Алиса удивлённо вскинула брови и покачала головой:

– Мудрые мысли для ребёнка. Даже если он и королевской крови.

– Кто королевской? – не понял Даниил.

– Ну, Экзюпери. Ты же говоришь, что он принц? Значит, королевской крови.

Даниил резко остановился, уставившись на девушку. Алиса прошла ещё несколько шагов и недовольно повернулась, изогнув брови:

– Ну?

Быстро догнав, Даниил молча пристроился рядом, но через некоторое время не вытерпел и спросил:

– Алиса, ты в школу ходила?

– Конечно, – лениво отозвалась она. – Шесть классов казённой, два года единоцерковного пансионата для девочек и сейчас в единоцерковном педагогическом институте на втором курсе.

Помолчав, Даниил поинтересовался:

– И как с оценками?

Алиса пожала плечами:

– Хорошистка. А что?

– Просто, интересуюсь… И ты действительно учишься в институте или только числишься?

– Числюсь, – не стала скрывать она. – Мне и без учёбы работы хватает. И потом – закончить мне несложно. Я же буду официально преподавателем в церковно-приходской школе, а знаний, которые нам давали в пансионате, для этого вполне хватит с лихвой. Так что экзамены будут несложными.

– Церковно-приходской? – снова на миг остановился бет.

– Ну да. Казённая школа на балансе «Единой Церкви» – пояснила Алиса. – Государство и церковь заключают договор и школу передают во владение церкви. Там ставят приход, чтобы жителям района не приходилось куда-то ездить далеко, чтобы можно было приходить в воскресенье на проповеди поближе и со священником общаться, когда нужда придёт. Ну и храмовые учителя там обучают детей прихожан необходимым знаниям – чтение, грамматика, математика, закон божий…

– Ясно, – коротко ответил он, упершись взглядом в дорогу, словно пряча глаза.

– А ты ходил в школу? – на ходу подозрительно покосилась она.

– Ходил… Наверное, – кивнул Даниил. – Знания есть, предметы помню… Только саму школу не помню, и что там происходило. Одни ощущения остались от неё.

– И какие ощущения?

– Радость, свет, влюбленность, формулы мелом на доске, разрез на юбке учительницы, школьная форма в крови после драки – красное на синем…, распоротый портфель, в тетради схема пищевой цепочки, на записке от соседки решение дискриминанта…

– Дискрими… что?

Даниил вздохнул:

– Не важно. Главное – это было. Но я не черта не помню, кроме хаотичной мозаики образов.

Помолчали. Тёмный город отвечал эхом на тихие шаги, на копошение кошек и собак по помойкам и шлепки капель из кондиционеров, не выключаемых даже ночью. Город был прогрет за день и утомлённо засыпал, туша свет в окнах и мельтеша лишь голубыми отблесками телеэкранов по потолкам – словно настраивался на сны, транслирующиеся по развлекательным каналам.

– Куда мы идём? – наконец спросил Даниил.

– В храм Покрова Божьей Матери.

– Зачем? – насторожился он.

– Не напрягайся, – повела плечом Алиса. – Тебе входить не потребуется. Я зайду одна, ты останешься на улице. Если что – убежишь.

– В смысле? Что там будет?

– Ничего. Там точка контакта агентов. Я выйду на связь и, если всё пойдёт хорошо, получу ответы.

Проходя мимо магазина эротической продукции, занявшего весь первый этаж длинной старой пятиэтажки, Даниил хмуро рассматривал вывешенные в окнах весело раскрашенные макеты половых органов и фотографии зазывающих девиц, а сверху красные буквы воззвания «защитников Единой», а потом спросил:

– Убегу, говоришь? Радует, что ты понимаешь, в какую лужу можешь сесть…

Алиса не отреагировала, и он продолжил:

– Твоё командование тебя предало. И любая попытка выйти на контакт с ними для тебя сейчас равна добровольной жертве. Ты же понимаешь, что, если в городе только одна точка контакта, то там тебя точно будут ждать?

Алиса равнодушно кивнула и отозвалась:

– Если бы меня хотели убить свои, им бы не пришлось так всё усложнять. Меня можно было просто вызвать в центр и зачистить там.

В раздражении Даниил яростно расчесал щёку – кожа мелкими лохмотьями повисла под ногтями, на тонких царапинах набухли красные капли, и Алиса отодвинулась от спутника.