Инициация

Вспышка ясного сознания. Она лежит на койке в шаттле, желтокожая женщина держит омни-сенсор над ее лицом, а вокруг толпа людей. Из громкоговорителей шаттла раздается голос СЭМ-Э: «Избытки адреналина, остающиеся в ее системе, вызывают у нее сопротивление коматозному состоянию. Пожалуйста, попробуйте это…»

* * *

Смутные мгновения – она чувствует, как ее несут. Желтокожая женщина кричит, машет свободной рукой, а другой поддерживает безжизненно болтающуюся голову Коры. «У нас раненая, метаболический коллапс третьего уровня. Мне нужна помощь!» Кору окружают незнакомые люди в медицинской форме Альянса, и она снова погружается в темноту.

* * *

Алек Райдер наклоняется над перилами больничной кровати, кричит на кого-то, находящегося в другом конце палаты. Его слова лишены всякого смысла, и Кора снова проваливается в сон.

* * *

Лицо ее матери, хотя это и невозможно. Ее мать пропала и вот уже несколько лет считается мертвой. Но Кора так отчетливо видит перед собой карие глаза, локон светлых волос, выбившийся из-под шарфа, страх и печаль на лице. «Если ты проделала весь этот путь домой только для того, чтобы здесь умереть, я тебя убью», – говорит мать, и Кора пытается рассмеяться, но не может. «Но я не дома», – думает она, и видение пропадает.

* * *

Лицо азари, пугающее по прошествии такого долгого времени. Сколько миновало – неделя? год? десять лет? Это Низира. Длинными пальцами она прикасается к лицу Коры, и несколько мгновений девушке кажется, что у азари черные с синим глаза. Что-то прорывается сквозь тяжелые шерстяные одеяла темноты, которые обволакивают разум Коры, что-то тащит ее. Девушка вздрагивает и думает: «Прекрати. Я пытаюсь отдохнуть». Потом она приходит в ужас от таких неуважительных мыслей. Но Низира улыбается, она снова обычная, она поднимается и уходит. Говорит кому-то невидимому: «Да-да, она все еще здесь. Ей не нравится, что ее беспокоят, так что не будем этого делать». Что-то – насос? – прикрепляют к ней на странный манер, а потом она снова погружается в темноту.

* * *

Неожиданно резко Кора проснулась. Моргнула, огляделась: она лежала в ярко освещенной больничной палате, на койке со множеством приборов, хотя кто-то, слава богу, надел на нее пижаму и совсем не больничный халат. Пижама была отвратительная – белая со звездами, но девушка не замечала этого, глядя через внутреннее окно, за которым стояли два охранника.

– Лейтенант, как вы себя чувствуете? – спросил СЭМ-Э.

– Хорошо, – ответила Кора, удивляясь своей осиплости. – Для мертвой женщины.

– Вы были на грани. Я предупредил вашего доктора.

Кора скинула одеяло и попыталась спустить ноги с кровати, но мышцы не слушались. А затраченные усилия вызвали головокружение и тошноту.

– Я советую вам быть поосторожнее, лейтенант. – Возможно, то была игра ее воображения, но голос СЭМ-Э звучал формальнее, чем прежде. – Ваши мышцы, вероятно, несколько атрофировались, пока вы выздоравливали.

Атрофировались?

– И как долго я выздоравливала?

Еще один приступ головокружения. Ощущение похуже, чем на тренировке в невесомости.