Инициация (СИ)

Перед тем как отрубиться я немного покопался в нейроинтерфейсе и присмотрел для себя несколько интересных нейроактиваций, которые неплохо было бы изучить в ближайшее время. Некоторые из них: «Улучшенная регенерация тканей», «Укрепление мышечной ткани», «Улучшенный метаболизм» и, как посоветовал профессор, «Укрепленная нервная система». Открыл так же раздел «Способности» и поковырялся в нем, но на этом этапе усталость в конец меня сморила, и я не стал противиться упорно накатывающему желанию погрузиться в дрему. Заснул я быстро, провалившись в пустой тягучий сон. Меня окутала тишина, покой и пустота...

Оглушительный взрыв заставил меня вздрогнуть и чуть ли не спрыгнуть с койки. Я открыл глаза. В ушах все еще звенел отзвук.

Что за черт?.. Я что, снова на войне?.. В тюрьме первые три или четыре года я просыпался от снов, прямо или косвенно намекающих о пережитых мною ситуациях на передовой, но такой явный кошмар случился впервые.

Я услышал крики, скрежет металла, а потом… пространство взорвалось от воя сирен. Знакомый женский голос проскандировал так громко, что зазвенело в ушах:

– Внимание всему персоналу и участникам проекта! На территорию комплекса зафиксировано проникновение! Всем оставаться на своих местах!

Я вскочил на ноги и подбежал к двери. Коснулся сенсора, чтобы разблокировать ее, но дверь не поддалась. И на кой черт я закрыл ее вчера?! Хотя искин заблокировал бы ее и без моего участия.

Снова прогремел взрыв, притом настолько сильный, что по полу и стенам прошла легкая вибрация.

– Эй, Иона! Что там происходит? – прокричал я в пустоту.

Снова крики. Где-то рядом. В коридоре или даже в жилых секциях.

Не до конца осознавая, где я нахожусь – во сне или наяву, я начал колотить кулаком в дверь. Глухой звук разлился по стенам.

– Иона, черт тебя дери! Ты меня слышишь?

Из динамиков на потолке снова раздался голос искина, повторяющий предыдущую реплику.

Опять раздались какие-то невнятные звуки, взрыв в отдалении, вибрация по полу и стенам.

– Черт! Сука! – выругался я, со всего размаху врезал кулаком по двери и отошел от нее на шаг. Так мне отсюда не выбраться. Нужно найти другой путь.

Но сначала нужно успокоиться и взять себя в руки. И подумать. Хоть немного.

Что все это может означать?.. Вариант первый: это очередная проверка, как тогда, в первый день нашего прибытия. Нам устроили теплый прием, чтобы узнать, как мы поведем себя в экстренной ситуации. Сейчас, возможно, происходит нечто подобное. Включили правдоподобную запись взрывов и криков, врубили в системе наблюдения какой-то тестовый режим, заблокировали все входы и выходы и со смехом наблюдают за тем, как мы рвем волосы на голове, чтобы понять, что вокруг происходит.

Вариант второй: случилось что-то по-настоящему непредвиденное. Проникновение. Но комплекс мастерски скрыт и хорошо защищен. Да и кому вдруг может понадобиться вторгаться на территорию секретного государственного учреждения?

Новые отчаянные крики взбодрили мой разум. Нет, либо их сымитировали очень искусно, либо происходит по-настоящему что-то непредвиденное. В любом случае бездействовать нельзя.

Я осмотрелся… Другого выхода, кроме основного, из моей ИЖС не было. Решетка, закрывающая вентиляционный ход, была слишком узко. О том, чтобы пробраться через нее в вентиляционную шахту, не могло быть и речи. Выходит, я заперт. Я вдруг осознал, что мне здесь до одури тесно. Никогда не наблюдал за собой проявления клаустрофобии, но вот именно сейчас мне стало мерещиться, будто стены в моем жилом отсеке стали сужаться.

Снова крики, металлический скрежет, какие-то другие шумы. В отдалении опять прозвучал взрыв. Забарабанили приглушенные выстрелы, а следом за ними – тишина. Потом звуки повторились. Ну и, конечно же, по-прежнему выли сирены, и Иона скандировала одну и ту же предупредительную реплику.

И тут у меня возникла идея…

Я вызвал меню нейроинтерфейса, зашел в раздел «Инфолинк» и набрал номер Уиллиса Гиббса. Если кто-то что-то и знает, то только он. Потекли напряженные секунды молчания. Капитан не отвечал. С пару секунд поразмышлял и набрал номер профессора. Результат тот же. Аудио или текстовые сообщения оставлять тоже бессмысленно.

Что же тогда делать?..

Я пробежался быстрым взглядом по списку доступных номеров, и почти сразу мое внимание зацепилось за имя Адриан Ламос, которого все знали под прозвищем Линк. Я набрал его номер. Он ответил почти сразу.

– Линк! – чуть ли не закричал я, но быстро взял себя в руки. – Ты где?

– А ты догадайся, – фыркнул он. – В своей камере, как и ты.

– Мы не в тюрьме, забыл? Здесь не камеры, а индивидуальные жилые отсеки, – сказал я.

– А как по мне, здесь та же самая тюрьма. Нас заперли, как крыс в норах.

– Ты, наверное, слышал звуки из коридора. Да и сирены гудят так, что даже мертвые восстанут. Есть идеи, что это может быть?

– Понятия не имею, – сказал он спокойным голосом, но тревога из него так и пробивалась. – Может, какая-то проверка.

– А вдруг нет?

– Тогда нам всем конец.

– Надо выбираться отсюда, Линк.