Injectio Платины

— Подобные занятия приличествуют разве что простолюдинкам, — презрительно скривила губы собеседница.

— Учат детей, — продолжала задетая за живое девушка. — Лечат людей и животных… Даже служат на государственной службе!

— Не может быть! — ошарашенно охнула служительница культа. — У вас есть женщины-чиновники?

— У нас их много, — гордо заявила путешественница между мирами. — Есть даже очень важные. Начальники округов, как ваш брат, или даже начальники областей!

— Уж не хотите ли вы сказать, госпожа Платино, что ваши женщины командуют мужчинами? — крайне недоверчиво усмехнулась жрица.

— Да, госпожа Сабуро, — подтвердила Ия. — И очень часто.

Судя по растерянно-ошарашенному лицу, известие о том, что в мире спутницы женщины занимают руководящие посты, поразило собеседницу не меньше, чем картинки и видео на экране смартфона.

Придя в себя, жрица вдруг спросила:

— А чем занимается ваша достойная матушка, Платино-ли?

— Она помогает отцу, — машинально ляпнула бывшая рабыня.

— Вот как! — вскинула брови женщина, тут же поинтересовавшись. — Ваш благородный родитель, должно быть, служит чиновником?

Девушка мысленно выругалась. Долгое время ей удавалось избегать разговоров о родителях, то ссылаясь на плохое знание языка, то искусно переводя беседу на другую тему.

Однако неизбежное случилось, и необходимо что-то отвечать, иначе спутница может насторожиться и даже, чего доброго, заподозрит её в неискренности.

А недавняя невольница понимала, как важно сохранить доверительные отношения со служительницей культа, принадлежащей к знатному роду и имевшей брата главой местной администрации.

Вот только рассказывать правду Ия уже не хотела. Судя по последним беседам с Амадо Сабуро, та вполне может посчитать занятие четы Платиных «недостойным».

Как нельзя кстати девушка вспомнила, что, если верить историческим фильмам и книгам, всякого рода артисты в Средние века считались людьми даже не второго, а третьего сорта. Конечно, она не в своём мире, но пока что нет никакого основания полагать, будто бы здешние дворяне относятся к цирковым по-другому.

Однако и обманывать жрицу не хотелось. Как никак, женщина самоотверженно ухаживала за ней во время болезни и, в конечном счёте, спасла жизнь.

Но Сабуро — всё же жительница этого мира, воспитанная в соответствии с его нравами, обычаями и представлениями о правильном устройстве общества. Вряд ли она сможет понять жизнь России двадцать первого века. Скорее всего, будет судить о ней, опираясь на привычные для себя понятия. Поэтому путь лучше думает, что они принадлежат к одному социальному слою.

В противном случае, Ия опасалась, что их отношения могут сильно измениться. Она судорожно сглотнула, лихорадочно гадая, какое занятие не вызовет у привередливой спутницы очевидного отторжения?

Называть отца «чиновником» как-то не хотелось. Уж очень негативное значение имело это слово на её родине.

Тут девушка вспомнила, что в молодости её родитель пять лет отслужил по контракту в вооружённых силах и даже вроде бы умудрился повоевать где-то на Кавказе. Хотя сам отец не очень-то любил вспоминать об этом периоде своей биографии, путешественница между мирами посчитала, что вполне может назвать его воином.

— Вот как? — в который раз за время разговора удивилась собеседница. — Но почему на картинках в те-ле-ф-не я не видела вашего почтенного отца с оружием?

— Наши воины не делают такие картинки, — после секундного замешательства нашлась с ответом Ия. — Может случиться плохое.

— Удачи не будет, — понимающе кивнула жрица, добавив с философской интонацией в голосе, — у каждого народа свои приметы и обычаи.

— Это так, Сабуро-ли, — с облегчением выдохнула девушка, радуясь, что, почти не соврав, соскочила со столь щекотливой темы.

Но тут её спутница встрепенулась.

— Чем же тогда помогает отцу ваша матушка? Неужели она тоже воин? О Вечное небо, так у вас и женщины воюют?

— Бывает и такое, Сабуро-ли, — выигрывая время, важно кивнула бывшая рабыня, кляня себя за длинный язык и совершенно не представляя, что говорить. — Но моя мама — не воин. Она… Она помогает отцу… своей заботой.

Жрица облегчённо рассмеялась.

— Тогда все наши благородные дамы тоже помогают своим мужьям. Долг супруги — содержать дом так, чтобы господин чувствовал себя в нём уютно, отдыхая от трудных дел и забот. Но вы же сказали, что у вас женщины сами зарабатывают деньги. Почему же ваша матушка так не поступает? Или подобные занятия даже у вас считаются недостойными супруг благородных мужей?

— Нет, нет, — энергично запротестовала Ия. — Многие благородные дамы зарабатывают даже больше своих мужей. Но… мой отец… часто менял место службы, и у матери не хватало времени найти достойный заработок.

— У нас чиновников тоже иногда посылают служить далеко от дома в разные места, — понимающе покачала головой собеседница, но в её голосе девушке впервые послышалось плохо скрытое недоверие.

Видимо, тоже ощутив внезапно возникшую между ними неловкость, спутница спросила:

— Видимо, ваш отец не простой воин, а какой-то начальник?