Инк (СИ)

— Меня волнует другое — прервала их спор Зарина, озабоченно потирая виски — Как нам найти этот центр? Мы не знаем где он точно находится, ведь его перевели еще пять лет назад и очень хорошо спрятали!

— Попросим наших операторов в ЦУПе проследить где сел тад-жас и оттуда будем вести поиск. — предложил Джас.

— Как только попадем на корабль — отчитаюсь старейшине…………. и попрошу все силы «Аша» бросить на розыск исследовательского центра. — сказал Никар.

— За пять лет не нашли, а теперь найдем за пару дней? — с горечью поинтересовалась Зарина.

— Никто не искал как следует. Это была не первоочередная задача, более срочных дел хватало. Зато теперь…

— Теперь нам прижали хвост — закончил Джас с ухмылкой. — Найдем Андрея, не волнуйся, у «Аша» нет другого выхода.

*************************

Вынужденное бездействие вкупе с постоянным внутренним напряжением действовало на меня тяжело. Физическую форму поддерживал Инк, а вот моральную….

— Слишком в роль вошел? Что за апатично-депресивное состояние? — ругался на меня Инк.

За моей комнатой велось круглосуточное видеонаблюдение, я не мог отвлечься даже физическими упражнениями, свою роль приходилось играть постоянно. Как тут не впасть в подавленное состояние? Давила изоляция — хотелось открытого неба и настоящего, не кондиционированного воздуха. Сводили с ума мысли о Зарине, какая то отчаянная тоска накатывала волнами, хотелось домой…хотя где он теперь, мой дом?

Целая группа ученых работала над проблемой извлечения из меня Инка. Руководил учеными каваях Ник, высокий сухопарый субьект, с брезгливым выражением на лице. Почти сразу же после моего прибытия он пришел в комнату посмотреть на «объект исследования». Ко мне так и относились — как к объекту, или подопытной свинке. Это тоже не добавляло настроения. Уже несколько дней меня мучили бесконечными анализами, исследованиями, тестами. Когда становилось невмоготу, я театрально закатывал глаза и падал в обморок. Тогда давали отдохнуть пару часов а потом все с начала. Неизвестно еще, что было мучительнее — тет а тет с камерами в моей комнате или активность ученых. Иногда я просил Инка об «анестезии» сознания — он обволакивал меня чуждым спокойствием, и можно было немного отдохнуть. Было несколько положительных моментов — охраняли меня не так усиленно. При нашей первой встрече я имел несчастье произвести на Тад-Жаса (уж не знаю почему) впечатление опасного противника. Когда выяснилось, что я смог залезть на базу (и что самое неприятное уйти!), это мнение только подтвердилось. Но теперь Тад-жас решил, что я не представляю никакой угрозы. Я был оболочкой и не более. При такой усыпленной бдительности я мог уйти в любой момент, но цель не была достигнута! За все время я неоднократно слышал о записях Манаса, но ни разу не видел их. А они мне были так нужны! Часики тикали — работники научного центра Тад-жаса не дураки. Они того и гляди найдут способ освободить меня от Инка, а может догадаются что можно уничтожить хрупкую обертку и достать конфету.

Дверь в комнату открылась — за мной пришел почетный конвой. Самое время для еще парочки тестов. Скорчить обреченное лицо в моем настроении раз плюнуть. Я ощущал себя смертником. Знакомые мне коридоры проплывали мимо, вот только мы не свернули в уже известную мне часть центра, а пошли дальше. Это уже интересно. Меня ввели в просторный зал, с множеством различных аппаратов, и возвышении в центре. Слева было целое созвездие экранов, под ними копошились обеспокоенные ученые. Справа стоял Тад-Жас. Каваях Ник, руководитель проекта «Достань штуку» (так я его называл) объяснял ему что то. Меня проводили на возвышение и уложили на кушетку. Сверху нависало странное устройство, но я не стал концентрировать на нем внимание. Один из экранов слева был покрыт знакомыми каракулями. Записи Манаса. Зал был большой и даже со стопроцентным зрением я со своего места не мог прочитать надписи на экране, поэтому от меня его и не прятали. От радости, я не обращал внимание на манипуляции ученых возле меня и жуткий болевой удар стал полным сюрпризом. Источником боли был странный прибор над головой. Но хуже всего, что странная волна излучения била не только по мне, точнее вообще не по мне. Боль, которую я ощутил была результатом агонии Инка. Я заорал, и огромным усилием заставил тело выкатится из под страшного излучения, обрывая многочисленные проводки прилепленные ко мне. Впрочем, ученые и сами уже сообразили, что делают не то, что нужно и спешно отрубили прибор. В лаборатории поднялась невообразимая паника. У меня мелькнула шальная мысль.

— Инк ты как? Инк?

Ответ пришел не сразу и я похолодел от ужаса.

— Нормально. Это было…болезненно. Делай, то что задумал, я помогу.