Читаем Инкарнация полностью

«Кстати об амурных делах…»

— Идем дальше, тут теперь и без нас разберутся. – заявил буддист и направился дальше. Территорию автопарка уже можно было увидеть, точнее узнать, что там стоит куча машин. Кусок гаражного кооператива, что община не могла не захватить при постройке стен. Там автотранспорт доводят до ума днем и ночью. Очень удобно и оправданно.

Что там об амурах?

Не знаю с чего это подгалянец начал этот разговор, но мне стало интересно. Неужели ему для нормальной работы мозга нужна сучка? По себе знаю, воздержание крайне хреново влияет на работоспособность, ибо постоянно отвлекаешься на окаянные мысли. Причем при любом, даже самом мелком намеке. Это, сильно мешает.

«Нет, Найкрас. Хотя да, не помешало бы, однако суть в другом. Халита требует к себе внимания. Её разрывает изнутри, хочется ласки, тепла, хоть чего-нибудь! Ты же в последнее время, как кусок льда, только и думаешь что о деле. Совсем забыл о ней. Про Дира не забыл, а от нее отдаляешься, хотя девочка старается быть максимально полезной, развивается и помогает изо всех своих сил.»

Ну и что мне делать? На романтику нет времени, да и ситуации подходящей не попадается.

«На романтику всегда есть время! Глистом извернись, на говно изойди, однако выдели время. Пойми, тут даже не о ее запросах идет речь, а о твоем состоянии. Напряжение имеет свойство скапливаться, и когда фекальную плотину прорвет, ее будет уже не заткнуть без последствий. Ты уже несколько раз был на грани перегорания, только сон спасал твое потрепанное сознание.»

Да вроде норм пока. Лишь несколько опасных моментов, да и постоянная беготня достала. Осесть хочу на некоторое время.

«Вот именно Найкрас, норм. Твоя психика поставила блокаду, как и в тот раз, до апокалипсиса. Только до появления интерфейса она делала твой характер немного безумным, заставляющим с ненужным юмором относиться к серьезным вещам, а теперь же ты будто бесчувственное чмо с железными нервами.»

Ну так круто же, нет?

«А вот ни хрена! Ты рискуешь перегореть, и чтобы этого не произошло, нужна разрядка. Женщина, именно тот цветок, ухаживание за которым спасет твою психику. Как бы парадоксально это не звучало.»

Я тебя понял. Постараюсь что-нибудь придумать с этим.

«Ну-ну, придумает он… Начни хотя бы с небольшого обслуживания. Плед, горячий напиток. Спроси, как она себя чувствует. Попроси не перенапрягаться во время тренировок. Это самые простые, первые камушки. Причем только эта галька уже принесет существенный результат. Понятно тебе, питекантроп, блин?»

Ага.

Говорить с ним дальше не хотелось. Я действительно налажал, буквально забыв про то, что Халита девушка, которой нужно внимание. И кто мне про это сказал? Собака! Хрен с ним, что он гений, но какого хрена я – человек не просек проблему раньше, чем он? Выверт психики? Вариант.

«Жалкое оправдание.»

Завались.

Мы дошли до шлагбаума гаражного кооператива, где нас пропустили без всяких проблем. Собственно, там постоянно через КПП кто-то шастал туда-сюда, порой и с тележками. И это все я увидел пока мы только подходили к нему! Поэтому нас охрана даже не спросила о цели назначения. Просто кивнули, вот и все.

Перейти на страницу:

Все книги серии Анархия упадка

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее