Читаем Инкарнация полностью

«А ты глянь внимательнее на действия Герца. Он более не отрубает конечности, а работает только плазмой. Ну, или сильным разрядом, что не очень-то и важно. Суть в другом, именно от разбросанных по округе собственных частей, чудовище и получает необходимые ему соки. Он в буквальном смысле высасывает их из земли. Гниющие конечности выступают в роли генераторов.»

– Чего же парень эти генераторы не спалит? Может же.

«Вот тут вмешивается слабость его способностей. Он же воздушник, очень умелый хочу заметить. Вот только ветром не проверить, что творится под землёй, а на сканирование электроимпульсами просто нет времени. Хотя тут я думаю причина иная. Что же касается его стратегии, парень полагает, что уничтожать саму память клеток станет хорошей идеей, ведь без них регенерация не сможет восстановить повреждение. И у него получается, правда, если все будет идти такими темпами, Герц обречён. Битва на выносливость хороша, но не с таким противником как эта Химера.»

– Ну и что же нам делать? План у тебя есть? Ведь есть же?

«Да, есть. Но он вам не понравится.»

Глава 25

— Только не говори, что нам нужно превратить куски его плоти и отравленную землю в прах. Халиту и близко к этому чудовищу подпускать нельзя, как и вас. — химера, похоже, создавалась как нечто совсем иное чем просто монстр. Будто существо из другого мира, сотворенное для захвата, порабощения и терраформирования под свой собственный мир. Я уже по движениям твари понял, что костей у него нет – это сгусток плоти, ну или скорее нечто из молекулярного мира. Бактерия, увеличенная до такого огромного размера. Изменяя землю, химера высасывает из нее соки. Смайл мне показал то, что не сумел увидеть Герц. Как под объемным брюхом скрыты корни, ведущие к испорченной земле, и порча на этих участках становится все больше.

«А придется. У оторванных конечностей нет уровня, на них сила Халиты сработает так же как на камень стены. Мы позаботимся о ее безопасности, ты же должен отвлечь само чудовище. В идеале отвести его в сторону, подальше от чумных пятен.»

— А если появятся ещё химеры ранга офицера? Вас же сметут. — подобное они должны учитывать обязательно.

«Герца позову к нам, пусть переведет дух. Он же поможет если что. Все понял?»

— Да, действую. — кивнул я и вышел из-за укрытия.

Короткая перебежка, небольшой рывок и встав в позу бравого пехотинца начинаю поливать химеру пулеметной очередью. Пули впивались в ее массивное тело, отрывая от него целые куски плоти. Это не входило в план, но сейчас мне нужно отвлечь чудовище и привлечь внимание Герца. Как и ожидалось, моя персона стала центром внимания всех участников действия. Чудовище, что бесновалось до этого, решило спустить всю накопившуюся из-за верткой цели ярость на меня, а сама причина ретировалась так быстро, как если бы от этого зависит его жизнь. Возможно, так и есть, но вероятнее всего подгалянец позвал парня к себе, и сейчас они там будут решать, как справиться с этим чудовищем.

Коробка патронов опустела удивительно быстро. Не поверив в это, я ещё секунды две пытался стрелять и только потом понял в чем проблема отсутствия выстрелов. Как же быстро расходуется боезапас!

А так все отлично начиналось, мне казалось, будто я непобедим пока палил из этой дуры. Да, такую мощь сложно игнорировать, тем более, когда цель большая и отлично видно насколько эффективны попадания. Увы, в нашем случае каждый оторванный кусок – это еще один внешний элемент для регенерации химеры. Может его плоть и не имеет той же прочности или же скорости что у предыдущего монстра, всё одно это чудовище не менее опасно.

Перейти на страницу:

Все книги серии Анархия упадка

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее