Инкарнация Вики

– Ладно, Цой, не обижайся, – продолжал ангел. – Если тебя заинтересовало, как на этом острове появился монастырь, то тебе крупно повезло. Ты услышишь эту историю из вторых уст, так как мне ее поведал сам архангел Михаил!

«И как только Вики полюбила этого выпендрежника», – подумал Цой, но сделал вид, что внимательно слушает ангела.

– Михаил давно присмотрел этот похожий на зуб остров, торчащий в море, и ночью семьсот восьмого года явился во сне норманнскому архиепископу Оберу с повелением посвятить ему эту скалу. Видимо, епископ оказался не сильно верующим и побоялся выполнить приказ Михаила, списав его на дурной сон. А может, решил, что это черти с ним шалят, или опасался, что над ним будут потешаться… В любом случае Михаилу пришлось явиться ему во сне еще пару раз. А когда архангел понял, что епископ тот еще упрямец, то перстом прожег ему голову, чтобы избавить от сомнений. Епископ проснулся утром со сквозной дырой в голове, и такая напоминалка сработала прекрасно. Вскоре остров-гора получил свое нынешнее название, и на нем начали возводить крепость, а потом и монастырь, у которого до нашего времени поменялась куча хозяев, но не имя и не покровитель. А Обер так и жил до самой смерти с дырой в голове. Его дырявый череп до сих пор хранится в сокровищнице монастыря. Вот как мои товарищи иногда развлекаются.

– Так это архангел Михаил попросил тебя охранять монастырь? Тогда в Норвегии ты исчез на целый день и с тех пор темнишь. Что именно нам угрожает и что именно мы охраняем? Кого ждем? – пошел в атаку на ангела Цой. – Как-то не очень красиво использовать боевых друзей втемную, Анж.

– Ох, какой же ты редкостный зануда, Цой! Посмотри, какой закат! Да за такую красоту и жизнь отдать не жалко!

– Красиво, не спорю. Но в Питере бывало и покрасивее. Там сейчас, наверное, все в снегу, – сказал Цой и принялся методично точить о шпиль монастыря свой эльфийский меч.

– Не то слово, Цой. Птицы рассказали мне, что Питер едва виден из-под снега. А еще до меня долетели слухи, что там готовится большая буча. И затевает ее не кто-нибудь, а наша общая подружка Вики.

Цоя как током ударило запрещенное в их разговорах имя. Если Анжело заговорил о ней, значит, все действительно серьезно.

– Мы сможем вернуться в Питер, чтобы помочь ей?

– Там все не так просто, малыш.

«Дать бы ему в ухо за малыша», – подумал Цой, но сдержался.

– Черная королева – все-таки Вики, а не Люба? – немедленно встряла между парнями миротворица Карма. – Надо же. А я не верила. Неужели она и правда связалась со Лжецом?

– Может, я тупой, но, по-моему, я так и не услышал ответа на вопрос, – набычился Цой. – Мы поможем Вики?

Небо снова затянуло тучами. Закапал холодный январский дождь. Анжело сделал серьезное лицо:

– Поможем, Цой! Конечно, поможем. Только при одном условии: если она сама этого очень сильно захочет и вызовет нас. А пока с ней потеряны все контакты. Но даже здесь и сейчас мы помогаем ей.

Цой как будто не услышал последних слов ангела, а может, их и правда унес сильный порыв шквалистого ветра.

– Я скучаю по ней, – тихо, еле слышно, одними губами сказал Цой, держась за шпиль, чтобы не слететь с куполообразной крыши.

«Я тоже скучаю по ней, Цой. Просто я умею ждать и верить», – про себя ответил товарищу Анжело.

Карма недовольно топталась на плече Цоя. Она так надеялась, что любовный дурман у Цоя когда-нибудь пройдет. Ничего, ворона терпеливая птица. Она дождется его любви.

Меж тем в резко потемневшем небе разыгрывалась самая настоящая морская гроза. Тяжелые лиловые тучи пронизывали толстенные зигзаги ослепительных молний; словно небесные литавры, грохотал гром. Пошел дождь, мгновенно обратившийся в сплошной ливень.

– А вот и гости, – прокричал ангел, вздымая над головой пылающий меч. – Вернее, гостьи. Покажем им наше гостеприимство!

И тут же Цой и Карма увидели их в черном небе, метрах в ста перед собой. Они летели острым клином, словно журавли, приближаясь со стороны океана. Но это были не птицы. Двенадцать полуобнаженных разъяренных женщин в серебряных доспехах, не скрывавших высокие груди и трепещущие крылья. Их волосы выбивались из-под остроконечных шлемов и развевались на ветру, с раскрытых губ летел боевой клич, в руках они сжимали сверкающие молнии. Это было чертовски красиво и страшно одновременно.

– Карма, только не повторяй здесь свой норвежский фокус! – крикнул Анжело. – Расплавишь шпиль – все погубишь. Мы справимся и так.

На этот раз Анжело был готов к атаке и мог показать себя в полную силу. Войдя без разбега в адский штопор, ангел словно горящий пропеллер врезался в клин грозных воительниц, разрубая их на части со скоростью электрического миксера-убийцы. Ни одна из молний не причинила вреда ангелу, исполняющему в воздухе макабрический вариант танца небесного дервиша[3]. На мокрую крышу вместе с ливнем полетели части вражеских тел, звонко ударяясь металлом о металл. Кровь водопадами стекала вниз по монастырским водосточным трубам.