Инкарнация

— Внимание! Болевой порог применения печатей предназначения уменьшен на одну двадцатую часть.

Ого! Это уже что-то! Но всего-то двадцатая часть. Мне ещё долго придётся орать, как резанному. Подозреваю, что не каждый жетон будет ослаблять мои муки и страдания. Да даже если и каждый… всё равно взять двадцать жетонов неоткуда! Да и хрен с ним! Я вновь ехидно оскалился.

— Интересно, сколько ты выдержишь? — мастер Дзварг водрузил очередной гимрал в выемку.

Боль в этот раз ощущалась немного слабее, но всё равно казалось, будто кожу на предплечьях раздирали тупыми лезвиями. Наверно, несколько дней я буду говорить охрипшим голосом из-за криков. С подбородка и с волос на пол падали капельки пота. Всего третий жетон, а я уже устал и хотел поскорее завалиться спать.

— Внимание! Способности «подчинение» и «исцеление» улучшены.

Да уж. Так себе бонус, если подумать. Но чего жаловаться?

— Ещё, мастер Дзварг!

Вновь боль, опять крики и новое сообщение:

— Внимание! Открыты способности: «увядание» и «щит света».

Наконец, что-то интересное! Щит — понятное дело. Примерно представляю, как он будет работать. А увядание? По смыслу тоже понятно, но как эта способность действует на врагов — ещё предстоит выяснить.

— Давайте последний, — уже осипшим голосом произнёс я.

— Почему последний? Что с двумя оставшимися будешь делать?

— Приберегу на потом, — ответил я, вновь подумав об Алае и вспомнив о Гехире. Всё же, не будь его, я б не выбрался из когтей Ильраха.

— Глупо, — повторил Дзварг. — Но, да ладно. Тебе решать.

Пятый жетон исчез в огне, и вновь пришла боль. Я уже не кричал, а хрипел.

— Внимание! Болевой порог применения печатей предназначения понижен на двадцатую часть от текущего значения.

Хреново! То есть мне нужно куда больше жетонов, чем предполагалось.

Теперь можно позволить себе слабость. Убрав ладони с выемок, я упал на колени. Сердце бешено колотилось, заставляя меня глубоко дышать. Всё! Надеюсь, на сегодня мои муки закончились. Ну что, госпожа Таргин Сайдаран? Ты всласть нажралась моих страданий!

Отдышавшись, я, скрипя зубами и морщась из-за отголосков боли в предплечьях, медленно поднялся.

— Спасибо, мастер Дзварг, — прохрипел я. — Вы мне очень помогли.

— Ладно, ладно, — кверг махнул лапой. — Ерунда всё это.

— Мне бы теперь отдохнуть.

Хозяин лавки ткнул в сторону двери.

— Пойдёшь по коридору прямо. На третьем перекрёстке свернёшь направо. Дальше прямо, не сворачивая, пока не доберёшься до винтовой лестницы. Поднимешься на этаж выше. Дальше опять прямо по коридору. Так и доберёшься до комнаты отдыха гладиаторов. Запомнил?

Я вздохнул. Ну нет у обитателей башни ни сочувствия, ни сострадания к гладиаторам.

— Да, запомнил.

— Тогда топай. Не забыл? Я всё ещё хочу спать, — кверг показательно зевнул, прикрывая лапой рот.

* * *

Алая спала чутко, ожидая, что в любой миг в комнату заявится Шаин. Она открыла глаза, услышав, как кто-то осторожно захлопнул боковую дверь, ведущую во внутренние помещения башни, доступные для гладиаторов. Затем послышались неуверенные шаги. Алая незаметно приподнялась на локте и в полумраке разглядела Шаина — особенность глаз, присущая её расе, позволяла видеть в темноте гораздо лучше людей.

Сначала она обрадовалась, увидев друга, а потом в ней вспыхнула злость. Она мягко спрыгнула с койки, скользнул из ножен меч. Пущенной из лука стрелой Алая ринулась к Шаину. Клинок по широкой дуге рассёк воздух. Данг! Лезвие меча ударило в невидимую преграду. Колокольный звон вместе со вспышкой света, на миг озарившей помещение, переполошили спящих. Алая убрала от глаз левую руку, когда сияние ослабло настолько, что можно было смотреть на друга без боли в глазах. Шаин стоял с вытянутой правой рукой, а его окружала мерцающая бледным светом сфера.

— Так ты встречаешь друзей? — голос его прозвучал сипло, но он, тем не менее, усмехнулся.

— Я не собиралась тебя убивать! Только припугнуть.

Их тут же окружили гладиаторы.

— Рад всех вас видеть, — вымученно прохрипел Шаин. — Особенно тебя, Гехир, наглая ты морда.

— Что у тебя с голосом? — проныра не заметил издёвки. С тех пор, как выяснилось, что Шаин жив, Гехир стал прежним, пришёл в себя и, кажется, забыл ту историю с неудачливыми насильниками.

— Покричишь с моё от боли, тоже охрипнешь.

Окружавшая Шаина сфера погасла, и гладиатор тут же рухнул на колени, зайдясь в злобном хрипе и рычании от нового приступа боли. Но вскоре она отступила, и он с трудом поднялся на ноги.

— Я смертельно устал, — прохрипел Шаин. — Давайте все расспросы оставим до завтра?

— Ты знаешь, что я переживала? — Алая обиженно нахмурила брови и надула губки. — Я думала, ты погиб. Уже смирилась с твоей смертью. А ты…

— Взял и разрушил твою скорбь и печаль? — прервал её Шаин и ухмыльнулся. — Прости меня, что остался в живых. Надо было отбросить копыта, а не убивать демона.

— Дурак! — меч с щелчком вошёл в ножны.