Инкарнация

Викара шла всё дальше по лабиринту улиц Дархасана и самодовольно улыбалась. Здесь пованивало нечистотами, да и под ногами время от времени что-то противно чавкало, но её нисколько не волновала грязь города.

За ними шли, однако это не имело никакого значения — всё равно не найдут. Ни один человек не мог без помощи демона пройти за изнанку эфира, куда Фахиса и намеревалась утащить жертву.

Она остановилась, прижалась спиной к стене и, обняв парня за шею, потянула к себе. Тот с радостью подался вперёд, обхватывая её за талию, тиская ладонями упругие вожделенные ягодицы, поглаживая длинные бёдра, которые прекрасно чувствовались под чёрным шёлковым платьем.

— Какой нетерпеливый, — ласково прошептала на ухо викара.

— Я желаю тебя, Фахиса, — он прижался к ней, заставил согнуть в колене ногу, приподнять бедро. — Прямо сейчас!

— Знаю, Замир, знаю, — она гладила его по волосам, подставляя шею для поцелуев.

Викара не торопилась убивать. Да и зачем? Сперва следует поиграть с жертвой, дать ей возможность насладиться, утолить похоть. Почему бы и нет? Он ведь всё равно умрёт. Так пусть хотя бы перед смертью познает удовольствие. Ведь заниматься любовью с викарой во много раз приятнее, чем с обычной человеческой самкой. И Фахиса дарила каждой жертве любовь, прежде чем забрать её жизнь. Для неё это было своего рода ритуалом.

Но дальше медлить нельзя. Настойчивый преследователь был всё ближе. Она слышала его тяжёлую поступь, быстрый ритм сердца, разгонявшего по жилам разгорячившуюся кровь, сопение раздувающихся ноздрей, улавливающих тонкий аромат её духов.

Фахиса ехидно усмехнулась, представляя, как самоуверенный болван вернётся к дружкам с пустыми руками. Ну, если до этого его кто-нибудь не пырнёт ножом в печень. В тёмных переулках Дархасана не только викары разбойничали.

Прижав к груди голову Замира, который уже успел забраться руками под подол её платья, Фахиса сосредоточилась, превращая и себя, и жертву в тень. И уже в следующий миг обнимающиеся фигуры исчезли за изнанкой эфира.

— Что случилось? — в глазах Замира проступило беспокойство.

Всё вокруг было знакомым и одновременно не таким. Вроде бы те же тёмные улочки, та же вонь, та же грязь под ногами. Но вот привычные звуки куда-то подевались, очертания домов смазались, в узком просвете между скатами крыш, через который просматривалось чёрное небо, больше не мерцали звёзды, и краски… исчезли знакомые с младых лет краски — мир оделся в мрачные серые цвета, котрые, к тому же, почему то поменялись местами. Тёмное стало светлым, светлое — тёмным.

Парень взволнованно осматривался по сторонам и даже на мгновение вышел из-под влияния чар викары. Но всего лишь на мгновение. Фахиса прижала его голову к груди, шепча ласковые слова.

— Дурачок. Чего ты боишься? Ты со мной. И я принадлежу тебе. Ты ведь меня хочешь?

— Да, хочу, — покорно пролепетал Замир.

— Ну так бери, — промурлыкала она, обнимая его ногой. — Я твоя.

Он вошёл в неё. Фахиса тихо застонала, прикусив губу, и прижалась к Замиру сильнее.

— Вот так, молодец, — викара запустила пальцы в волосы парня, другой рукой обнимая за шею, и обхватила торс второй ногой. Замиру ничего другого не оставалось, как прижать демоницу к стене, держа руками за округлые ягодицы.

Он входил в неё снова и снова — утолить желание не получалось. Она стонала и просила ещё, вытягивая из жертвы силы, постепенно ослабляя и ломая волю к сопротивлению. А Замир продолжал. Всё быстрее и быстрее. Его естество стояло и не собиралось слабеть — магия Фахисы не позволяла этому произойти.

А викара еле сдерживалась от того, чтобы вонзить острые клыки в обнажённую шею юноши. Она видела иным зрением бьющуюся под кожей артерию, слышала сладкий стук человеческого сердца, и это сводило её с ума. Но она удерживала рвущийся наружу голод. Прежде чем убить, нужно поглотить ауру Замира. Поэтому она уже второй час наслаждалась любовными ласками. Парень в третий раз излил себя в неё, но всё продолжал и продолжал, не в силах остановиться под действием чар демоницы.

— Ах, Замир, ты такой сладкий! Не останавливайся, прошу! Ещё, ещё!

И он не останавливался.

Что-то острое вонзилось ему в шею, но Замир даже не поморщился от боли. Наоборот, ему стало так хорошо, как никогда в жизни не было. Викара пила кровь пока маленькими глотками, горячая солоноватая жидкость стекала по языку в горло, насыщая и придавая сил. А парень потихоньку, очень медленно слабел, но всё равно продолжал входить в неё. Так как с каждым новым толчком он чувствовал, как удовольствие обволакивает его туманом забвения. Как хорошо погрузиться в него, раствориться в нём, исчезнуть, больше ни о чём не думать, не страдать… оказаться в раю вечного блаженства. Боль? Зачем она нужна? Фахиса никогда не мучила свои жертвы, предпочитая давать им наслаждение. К тому же, болью питаются ядары. Ни к чему подпитывать заклятых врагов.