Инкарцерон

Он сделал стремительное движение, и прежде чем Джаред понял, что происходит, сверкнул нож. В этот момент королева повернулась – лезвие задело её по плечу. На золотистые одежды брызнула кровь. Вскрикнув, Сиа вцепилась в Каспара и спряталась за спинами придворных.

– Стража! – крикнул Смотритель и выхватил шпагу.

Эвиан попятился, его розовый камзол был заляпан кровью. Должно быть, он уже понял, что проиграл – королева перепугалась, но осталась жива, а шанса на второй удар уже не представится. Вбежали солдаты, наставив на него острые пики. Лорд, устремил невидящий взгляд на Джареда, потом на Смотрителя, потом на белого от ужаса Каспара.

– Я сделал это во имя свободы, – спокойно молвил он. – В мире, который её лишён.

Точным, размеренным движением, взяв нож обеими руками, он вонзил его себе в сердце.  Согнулся, рухнул на пол, вздрогнул в последний раз и затих. Прорвавшись сквозь ряд стражников, Джаред склонился над лордом и понял, что смерть была почти мгновенной. Кровь сочилась медленной струйкой по шёлковым одеждам.

Он в ужасе смотрел на пухлое лицо, широко распахнутые глаза.

– Глупец, – сказал у него за спиной Смотритель. – И слабак.

Он грубо поднял Джареда.

– Вы тоже слабак, Мастер Сапиент? Я всегда считал вас таковым. Настало время проверить, ошибался ли я. – Он повернулся к стражнику. – Отведите Мастера в его комнату и заприте. Принесите мне все устройства, которые там есть. Не выпускайте его и к нему никого не впускайте.

– Сэр. – Стражник поклонился.

Королеву уже увели, и толпа рассеялась. Огромный зал мгновенно опустел. Гирлянды из флёрдоранжа слабо колыхались под дующим из распахнутых окон ветерком. Двигаясь в окружении стражи к выходу, Джаред наступил на раздавленный цветок и липкий кусок пирожного – обломки свадьбы, которой не суждено состояться.

И прежде чем его вытолкнули из зала, Джаред бросил взгляд на Смотрителя. Тот стоял рядом с пустым камином, наклонившись вперёд и упираясь обеими руками в каминную полку. Пальцы его судорожно сжимали холодный мрамор.

***

Ничего, только белое свечение. Клодия приподняла веки и сначала ничего не могла рассмотреть – от боли на глазах выступили слёзы. Потом сквозь плавающие перед глазами чёрные пятна увидела стены клетки.

Это определённо была клетка. Здесь воняло. Сыростью, мочой, гниющими телами и соломой. Запах был такой сильный, что Клодию затошнило, и она постаралась задержать дыхание.

Она сидела на соломе, из которой на её руку выпрыгнула блоха.  Зашипев от отвращения, Клодия вскочила, стряхнула насекомое, дрожа и почёсываясь.

Итак, таков Инкарцерон.

Именно то, чего она и ожидала.

Каменные стены были исцарапаны надписями: имена и даты, – и покрыты  слоем молочно-белого лишайника. Потолок терялся во мраке. Высоко в стене виднелось окно, похоже, закрытое с той стороны ставнем или чем-то подобным. Больше ничего. Но дверь клетки была отворена.

Клодия осторожно вдохнула и закашлялась. Здесь царила тишина, давящая, холодная, липкая. Будто кто-то прислушивался к незваной гостье. И в углу клетки Клодия заметила Око – маленький красный глаз, бесстрастно наблюдающий за ней. 

Чувствовала она себя нормально – ни звона в ушах, ни головокружения. Посмотрела на свои руки, сжимающие Ключ. Неужели теперь её видно только под микроскопом? Хотя, наверное, всё относительно – можно предположить, что как раз здесь размеры нормальные, а Королевство снаружи – страна гигантов.

Клодия подошла к покосившейся двери. Похоже, её давно не закрывали – петли и висевшие на ней цепи разъела ржавчина. Беглянка проскользнула за дверь и оказалась в грязном каменном коридоре, уходившем во мрак.

Она коснулась панели управления на Ключе и прошептала:

– Финн?

Нет ответа. И только далеко впереди, в тоннеле раздался низкий рокот, словно включился какой-то аппарат. Она торопливо встряхнула Ключ, чувствуя, как бешено бьётся сердце.

– Это ты?

Тишина.

Она сделала пару шагов и остановилась. Снова тот же звук – прямо впереди мелодичный рокот… Странное он вызывал ощущение – словно неизвестный аппарат настраивается, ищет её. Открылось алое Око, повернулось, описав полукруг, и уставилось на Клодию. Она застыла.

– Я тебя вижу, – раздался ласковый голос. – Я знаю тебя.

Этот голос принадлежал не Финну. Он вообще казался незнакомым.

– Я помню всех своих детей. Но ты давно исчезла отсюда и вот теперь вернулась. Не могу понять.

Клодия потёрла щёку грязной рукой.

– Кто ты? Я не вижу тебя.

– Видишь. Ты стоишь на мне, дышишь мной.

Клодия шагнула назад, глядя себе под ноги, но не увидела ничего, кроме каменного пола.

Чувствуя на себе пристальный немигающий взгляд, она выдохнула в ужасе:

– Ты – Тюрьма.

– Да. – В голосе собеседника звучал живой интерес. – А ты – дочь Смотрителя.

Слова застряли в горле. Джаред говорил, что Инкарцерон обладает разумом, но такого она и вообразить не могла.