Инклюз

На короткое время все стихли, и рассказчик не смог сдержать улыбку. Через несколько секунд он уже почти смеялся и стало понятно, что это шутка. Все засмеялись.

– Она вполне молодец для своих лет. Не бегает, конечно, но по-прежнему ухаживает за садом, а он не маленький, если ты помнишь. Почему бы вам как-нибудь к ней не заехать? Она всегда о вас спрашивает, после того, как вы навестили нас в те далекие времена. Кстати, эти цветы как раз выросли на ее заднем дворе.

– Обязательно заедем, Брайан, – сказала девушка. – Нам с мамой надо купить себе шляпки, чтобы хоть немного соответствовать уровню твоей бабушки. Она у тебя такая милая. Я помню ее невероятную коллекцию головных уборов.

– Это точно. Только не затягивайте со шляпками, а то, чувствую, скорее она к вам прибежит на помощь. – Брайан сам улыбнулся, но никто не поддержал его шутку. Он окинул изучающим взглядом обеих собеседниц, что несколько их смутило. – Когда я приехал из непредвиденно затяжной поездки, мне так захотелось посетить любимые места. И бабушка составила мне компанию. Она наполнила всю машину шляпками и шарфиками.

– Когда у твоего внука такая блестящая форма и медали на груди, любая бабушка достанет свои лучшие наряды, – вдруг прокомментировала пожилая женщина.

Девушка странно смотрела на мать. В этом взгляде читалось нечто похожее на укор. Чтобы скрыть от гостя замешательство, она спешно перевела тему:

– Куда ты ездил?

– Мы с бабушкой сразу отправились в мою школу. Директриса, наша соседка и по совместительству друг семьи, до сих пор занимает свой пост. После того, как меня показали бабушкиным друзьям, я прошелся по коридорам, заглянул в свой класс. Они там до сих пор красят стены в те же цвета. Запах остался прежним. – Брайан выдержал некоторую паузу, подыскивая нужные слова. – Там я почему-то ощутил, что часть жизни бесповоротно прошла. И частей этих не так уж много в жизни человека.

Оскар ослабил давление смычка, и музыка стала совсем тихой, почти прозрачной. В ней уже не преобладал минор или мажор. Она словно прыгала по интервалам пентатоники, порой течение звуков становилось более мелодичным, грустным, возможно, даже ностальгическим. Мелодия, которая живет в каждом человеке от рождения и звучит лишь изредка, когда человек поддается воспоминаниям.

– Куда бы я ни шел, – продолжал Брайан, – все напоминало мне, что место, где я вырос, нисколько не изменилось. Неизменно нависают над городом горы. Все так же течёт река вдоль главной дороги. Автомобили другие, могут встречаться незнакомые люди. А я безвозвратно изменился и относительно скоро сойду с дистанции, возможно, оставив здесь похожих на себя детей. Бабушка сказала, что жители нашего города перекрашивают дома из одного цвета в другой и, пройдя круг на палитре основных цветов, возвращаются к тому оттенку, который помнят с детства. – На какое-то время Брайан задумался, посмотрев на холм с деревом за окном. – Мне было тяжело расти без родителей, я мечтал навсегда уехать из этого провинциального городка. Навсегда забыть о сиротской доле, о неприятных событиях и жестоких дразнилках других детей. Мне хотелось никогда больше не бывать здесь и не испытывать этой духоты. Прошли годы, и я вдруг понял, что люблю это место. Эта земля помнит меня, и я чувствую прилив бодрости, когда стою на ней. В доме по соседству недавно умерла женщина, сейчас там заколочены окна. Мы с бабушкой сходили на могилку, и мне очень захотелось столько всего высказать вслух. Всё то прекрасное и доброе, что я знал о ней, глядя на её фотографию на памятнике.

Парень в военной форме замолчал, но тишина смутила его, и он продолжил:

– У меня был товарищ по службе – набожный парень. Все норовил затеять со мной разговор о религии, но я никак не поддавался. Оказалось, мы почти земляки, он из Сакраменто. Это нас сильно сближало. Он приглашал меня к себе после службы, а я его – к нам в Калистогу. Иногда я представлял, как показываю ему свой городишко, вожу по разным улицам или как мы идем с ним по Сан-Франциско. Случилось так, что он не вернулся с Ближнего Востока. И те места, в которые я планировал съездить с ним, вдруг приобрели какой-то особый смысл. Что вы думаете? Проходя мимо костела, я в первый раз решил зайти. Сел на скамейку, как садятся другие люди, и словно отупел. Не знал, зачем я там, что мне дальше делать. Где-то неподалёку пели молитвы, которые я не понимаю, и все сливалось в неразборчивый гул. Рассматривая людей, рассматривая фрески и расписные стекла я вдруг понимял, что кроме того друга, бабушки и вашей семьи у меня больше никого родного и нет. В том холодном храме меня охватила такая горячая любовь к вам с бабушкой, что я едва не снял мундир. Я сам себя ощутил холодным храмом, в котором есть лишь несколько прихожан, которые ждут чуда. С одной стороны, я не мог дождаться момента, чтобы навестить вас, а с другой стороны – хотел прийти в чувства и предупредить о своем визите заранее, но, как видите, позвонил лишь за час.