Инкогнито грешницы, или Небесное правосудие

«А это-то ты откуда узнал?! – ахнула про себя Коваль, чувствуя, что как-то совсем уж потеряла контроль над ситуацией. – У меня нет с собой английского паспорта! Или… о, черт!»

Догадка была чудовищной, просто кошмарной. Георгий нашел не ее паспорт. Он нашел за подкладкой чемодана паспорт Хохла, в котором стоял штамп местного ЗАГСа о регистрации брака здесь, в России.

«Какая же я дура! – мысленно проклинала себя Марина, лихорадочно соображая, как теперь выкручиваться. – Совсем расслабилась, забыла о том, где и с кем нахожусь! Но, кажется, все – пора карты на стол, пока хуже не стало».

– Да, я Мэриэнн Силва. Да, я подданная Великобритании, а Ветка на самом деле моя подруга, – прищурившись, заговорила она. – Да, я сто лет знаю Гришку Беса, а потому крайне удивилась, поняв, что это не он лежит сейчас в больнице. Ты ничего мне не хочешь рассказать? – она впилась глазами в лицо Георгия и с удовлетворением отметила, что тот побледнел.

Рывком сев на кровати, он вдруг весь подобрался, как перед прыжком.

– Кто ты, женщина? Откуда ты это узнала?!

– О, чувствую, я попала в яблочко, – усмехнулась Марина и, как была, в покрывале, встала с кровати и подошла к окну, где на подоконнике лежала пачка ее сигарет. Закурив, Коваль обернулась и добавила: – Ты расслабься, идейный вдохновитель. Твоему Бесу ничего не угрожает – ведь, как я понимаю, ты успел его посадить в самолет за то время, что Ветка была у меня? И это ты помог ему сперва в бункер укрыться, а потом вывез, когда начался кипеш по поводу ранения Бармалея и прочая лабуда? Ведь так? После этого Ветке было уже не до поездок к мужу! И меня ты попутно склеил, как раз успел обернуться и машину отогнать в город, а вернулся на электричке. Двух зайцев убил – и Бесу помог, и Генке не отказал. Краса-авец! – протянула она насмешливо.

Георгий внимательно слушал ее, и – Марина почти физически ощущала это – в нем закипало что-то. Внезапно он прыжком оказался рядом с ней, зафиксировал руки и впился в рот долгим поцелуем.

– Ну и голова у тебя… – восхищенно проговорил, оторвавшись. – Как же ты сумела-то? Никому не пришло в голову, что это не Орлов – а ты сразу, мгновенно!

– Милый, я же сказала – я знаю Беса сто лет и с цветом глаз не могла ошибиться. Эти самые глазищи он постоянно таращил на меня, так что где мне не знать их цвет? – усмехнулась Марина, поняв: Георгий пока не собирается причинять ей вред.

– Не бойся меня, – вдруг сказал он тихо и серьезно, с нежностью глядя ей в глаза. – Я никогда – клянусь тебе – никогда не сделаю тебе ничего во вред. Я прежде не встречал женщины с мужскими мозгами, ты первая. Ты просчитала сейчас комбинацию, которую мы прорабатывали по мелочам почти месяц.

– Расскажи! – потребовала она, обнимая его за шею.

– Обязательно. Но сперва давай поедим – я еще крошки во рту не держал, тебя ждал, – попросил он жалостным голосом, и Марина, захохотав, согласилась.

Ужин оказался царским. Марина никогда не была фанаткой любой кухни мира, содержавшей в основе множество мясных блюд, но сегодня, пробуя совершенно фантастические фаршированные перцы, жаркое из кролика и салат с говядиной и языком, получала удовольствие, сравнимое с тем, что давала ей кухня японская.

– Ты где научился так вкусно готовить? – почти простонала она, чувствуя: встать из-за стола она не может.

– У папы была еще одна страсть – он коллекционировал книги по кулинарии, – вставая, чтобы налить ей чаю, отозвался Георгий. – У него был целый шкафчик в кухне, отведенный под них. Я сперва просто картинки рассматривал – там же всегда множество иллюстраций красивейших, а потом начал понемногу готовить. Сперва простенькие рецепты, потом сложнее и сложнее. Папа даже советовал в кулинарное училище идти, но я в медицину захотел.

Марина обняла руками кружку, над которой поднимался аромат от какой-то травы, вдохнула его и зажмурилась.

– Ты невероятно талантлив во всем, Жора…

– Если бы мне было, для кого этими талантами блистать, – усмехнулся он.

– А почему нет никого, кстати? Ты такой завидный жених.

– Ну, ты ведь уже занята кем-то и вряд ли захочешь это изменить.

– Конечно, не захочу, – спокойно ответила она. – И ты, между прочим, сказал, что тебе это неважно.

– Было неважно. Теперь вдруг стало невероятно важно и больно.

– Больно? – удивленно переспросила Марина, точно пробуя слово на вкус.

– Больно. Мне очень больно с тобой – потому что я знаю, что это скоро закончится.

– Жора… – Но он перебил, перегнувшись через стол и приложив к ее губам палец:

– Т-с-с! Не нужно говорить. Подари мне сегодняшнюю ночь, а? Пообещай молчать и ни о чем не спрашивать. Завтра я расскажу тебе все, что ты захочешь, а сегодня позволь мне просто любить тебя. Молча, без слов.

Она согласилась…