Инкорпорация

Столб поспешил убраться, пока красный как рак Француз не придумал что-нибудь похлеще бешено таращащихся глаз, рева и разбрызганных слюней. Снаряженный по боевому расписанию Джерри Морган выбежал из казармы учебного взвода и метнулся в строй первого отделения. Он высокий и всегда стоит во второй шеренге — это лучше, чем быть в первой, когда мимо прохаживается дрилл-инструктор.

— Стоим тихо и не дергаемся, — произнес Ливадов и кивнул в сторону офицера, что смотрел на рекрутов от угла казармы. Неспроста он здесь, потому как на офицере тоже общевойсковой комплект легкого снаряжения.

— Кто это?

— Откуда мне знать? — огрызнулся Андрей, — А ты лучше заткнись! Случайных прохожих у нас не бывает.

Вновь завыли сирены. База 73-го полка корпуса морской пехоты мелькала огнями, словно растревоженный муравейник… конечно, это если муравьи смогут включить сирену и начнут таскать все, что светится и мигает.

Ливадов выругался про себя. До сих пор рекрутам ничего не сообщили о происходящем, но только слепой и глухой не поймет, что в ружье поднят весь полк.

Что стряслось-то?

— Лучше бы пожрать дали, — мрачно произнес Майк Боббс. Но он всегда мрачен, упырь упырем. — Время-то к обеду!

— Забудь про обед, — посоветовал Чак Салливан. По никому не известной причине Дюбува дал ему кличку Кореец, но на корейца белобрысый, веснушчатый и голубоглазый Чак не похож, хоть убей.

— Кевин бежит!

Коротышка по прозвищу Пупс был последним из первого отделения. Все восемь рекрутов, включая командира отделения, в сборе — Русский, Столб, Упырь, Кореец, Пупс, Конь, Табло и Красавчик.

Майк Хайнрик стал Конем, потому что ржал над шутками, как конь, и потому что, по словам Француза, морда у него лошадиная. Табло первый во взводе получил по лицу. Комендор-сержант тогда сказал, что ему понравилось бить в табло, и вмазал Джиму Бузимену еще раз. Ну а Крис Рэгдорн, который совсем не тянул на Красавчика из-за рябой физиономии, непропорционально большого носа и растопыренных ушей, был, по заверению комендор-сержанта Зака Дюбува, самым красивым малым в учебном взводе штурмового батальона 73-го полка.

Второе и третье отделения скоро тоже оказались в полном составе, а следом за последним рекрутом из казармы выскочили старший и второй дриллы, Дюбува и Кларкс. Третий инструктор задержался в оружейке, но перед выстроившимся взводом все равно три старших по званию морпеха: к сержантам присоединился незнакомый офицер.

— Взвод! Равняйсь! Смирно! — заорал Дюбува и сам вытянулся в струнку, когда офицер еще подходил к построению.

После короткого доклада комендор-сержант представил учебному взводу второго лейтенанта Ричарда Шелли. Он был в годах, с цепким взглядом матерого волка… в смысле морпеха; и совершенно неясно, почему человек с пятью десятками лет за спиной, большая часть которых отдана корпусу, до сих пор со звездами второго лейтенанта на погонах.

Но не будешь же приставать с расспросами, отчего да почему, если только ты не идиот. Идиотов не осталось, здесь только тупые тупаки — сержантам это хорошо известно.

— Принимаю командование взводом, — сообщил второй лейтенант, — до тех пор, пока меня не убьют, либо до особого распоряжения командира батальона майора Крейпо.

Офицер обвел взором рекрутов. По твердому убеждению Андрея, это было главным отличительным признаком сержантов и офицеров всех времен и армий — окидывать тяжелым взором солдат.

— Уж не знаю, что лучше, — добавил второй лейтенант, оскалившись в подобии улыбки, — сдохнуть или снова читать приказы нашего майора. Но вас, ублюдки, это не касается. Всем ясно?

— Да, сэр! — прогремел хор рекрутов. За три недели насобачились понимать, когда молчать, а когда отвечать всем вместе.

— Хорошо, что поняли, — сказал Шелли. — Довожу до вас следующее. Наш семьдесят третий полк поднят по боевой тревоге! Полк перебрасывается под Новый Вашингтон, где в очередной раз жидко обделался очередной местный губернатор и его копы. Сразу в нескольких районах беспорядки переросли в мятеж. Как любил говаривать мой покойный брат-близнец, фавелы в огне! Доблестным морским пехотинцам приказано зачистить трущобы в стотысячный раз, но нам не привыкать! Скоро и вы, упыри, к этому привыкнете.

Майк Боббс хмыкнул. Он мог себе это позволить; дриллы и новый командир взвода стоят в десятке метров от первого отделения.

— Так вот, ублюдки… — Второй лейтенант демонстративно осекся. — Вы знаете, что я ненавижу рабов-рекрутов и особенно тупых рабов-рекрутов?

Ричард Шелли оглянулся на дрилл-инструкторов, которые тоже поступили под его командование.

— Аналогично, сэр, — ухмыльнулся Зак Дюбува.

Боб Кларкс кивнул, соглашаясь с комендор-сержантом, однако офицер будто не видел второго инструктора. Все его внимание было обращено на Дюбува.

— Рад это слышать, — сказал Шелли. — Надеюсь, Француз, что в этот раз мы с тобой сработаемся.

— Я тоже на это надеюсь, сэр. — Дюбува смотрел на новоявленного командира взвода исподлобья.