Инкорпорация

Должно быть, те отделения спускались на подземный уровень в полностью герметичных экзосистемах — точно так же шел комендор-сержант Зак Дюбува. Включенная связь передала какой-то импульс или поле, что превратили бравого морского пехотинца в вопящего от боли человека, потерявшего всякую боеготовность. В итоге он даже потерял сознание, и, вероятней всего, с двумя отделениями третьей роты произошла такая же дрянная история. Они отрубились, их повязали и утащили вниз, а рекрутское подразделение отделалось только воплями Француза.

Сукин ты сын, Шелли! Чутье на опасность не подвело второго лейтенанта, и приказ идти вниз с отключенной тактической системой спас рекрутов от участи первых двух отделений. Андрей надеялся, что они окажутся крепкими орешками и не дадутся в руки террористов.

Нужно прорываться назад, пока противник не стянул на второй уровень еще больше сил. Какого черта Шелли заставляет сидеть здесь?

— Отделение!

Услышав приглушенный голос второго лейтенанта, Андрей вздрогнул. Подумал об офицере — и тот сразу дал о себе знать.

— Сидеть на заднице ровно, — продолжил Шелли, когда убедился, что все внимательно слушают его. — До тех пор, пока враг не пойдет в атаку. Отбить первый натиск и ждать моей команды на прорыв! Хоть один из нас, но должен прорваться наверх! Выбраться из этой парковки! Все уяснили? Вернуться на поверхность и доложить командованию, что спуск возможен только при выключенной связи.

Второй лейтенант оглядел личный состав и кивнул в сторону съезда на третий уровень.

— Террористы раздобыли адскую глушилку, — произнес Шелли. — Вы сами видели, что она сделала с комендор-сержантом. Но хотя бы не прикончила на месте. По всей видимости, наших парней так же отключило, а потом их уволокли вниз. Надеюсь, они еще живы.

— Разрешите задать вопрос? — спросил Дюбува.

— Разрешаю, комендор-сержант.

— Почему не идем на прорыв прямо сейчас?

— Потому что именно этого от нас ждут. Нутром чую, ничего хорошего из такой затеи не получится.

— Но разве противник не ожидает, что мы попробуем прорваться во время штурма этой позиции?

— Противник ожидает, что сможет нас взять и, возможно, кого-то — живьем. Но обманется в своих ожиданиях. Так ведь, ублюдки?

Ричард Шелли верен себе — не забыл облить помоями вверенный личный состав, а ведь сводное отделение и два его командира — буквально на пороге смерти. Андрею вдруг стало обидно за себя и остальных, с кем сейчас рядом. Однако он тоже присоединился к нестройному хору голосов.

— Так точно, сэр!

Второй лейтенант и комендор-сержант разделились. Дюбува направился к левому от Андрея флангу позиции, а Шелли пристроился за красным бочкообразным автомобилем в двух шагах от Упыря.

— Огонь только по моей команде! — повторил офицер. — Не дергаться раньше времени!

К периметру из машин, за которыми засело сводное отделение рекрутского взвода, направился один из террористов. В экзоброне и без оружия. Свой шлем он снял. Бросив взгляд не тело убитого им мятежника, Андрей убедился, что бронескафандр мертвеца и шедшего к ним террориста одинаковы. Как там сказал Дюбува — сделано в Европе?..

— Не стреляйте! — подойдя на три десятка шагов, террорист замахал руками над головой. В его голосе сквозил явный акцент. — Я переговорщик!

Точно акцент! Правда, знания английского языка Андрея было недостаточно, чтобы определить, откуда террорист родом.

— Не стрелять! — рыкнул второй лейтенант. — Он переговорщик.

Ливадов хмыкнул. Кажется, их офицер произнес приказ с издевкой. Террорист приблизился еще на двадцать шагов и остановился в десяти метрах напротив Андрея. Лицо у него холеное, сытое, а взгляд, которым он окинул прицелившегося в него Ливадова, — чересчур самоуверенный; скорее даже высокомерный. Не скажешь, что этот тип вырос в фавелах.

— Не стреляйте! Я без оружия!

Переговорщик сделал шаг вперед.

— Меня зовут Раймон Фальтер! — сказал он. — Я капитан разведывательной службы Вооруженных сил Европы!

Вот так новость! Андрей обнаружил, что он и остальные рекруты растерянно переглядываются. Каким ветром в мятежные фавелы занесло офицера из разведки европейцев? Это не просто вмешательство во внутренние дела Синей корпорации, а сродни объявлению войны.

— Чего таращитесь друг на друга? — зарычал Шелли. — Смотреть в оба на свой сектор! Смотреть перед собой, ублюдки!

Морпехи-рекруты уставились на противника. Ливадов смотрел на совершенно невозмутимого разведчика Белой корпорации. Неспроста он здесь, ох, неспроста.

— Может, его того… — спросил Дюбува, — грохнуть?

Комендор-сержант обратился к второму лейтенанту громким шепотом. Очень громким шепотом — чтобы чужак все слышал. Однако у европейца снова не дрогнул ни один мускул на лице.

— Я пришел с предложением, — крикнул он, — от которого в вашем положении разумный человек не откажется! Даже американец!

Над парковкой на несколько секунд повисло безмолвие. Было настолько тихо, что все отчетливо услышали негромкое вроде бы бормотание второго лейтенанта.

— Грохнуть? Так вы предложили, комендор-сержант? Хм. Грохнуть…

Лязгнула сталь передернутого затвора.