Инкуб

…Приземлиться на центральное здание корпорации «Зион» такси удалось только с четвертого захода: оба коридора, предназначенных для снижения летательных аппаратов, оказались загружены собирающимися к началу рабочего дня сотрудниками — в этом полушарии планеты было утро. Пришлось дожидаться, пока схлынет основная масса, так как вклиниться в сплошной поток обладающих более высоким приоритетом сотрудников было просто нереально. В итоге, злая, как собака, женщина выбралась из флаера на час позже, чем рассчитывала. И столкнулась с еще одной проблемой: ее гостевая карточка, в прошлые разы беспрепятственно открывающая ей двери лифта, оказалась заблокированной! Так что нагрянуть к господину Шимански без приглашения ей не удалось. Пришлось связываться с его автосекретарем и объяснять, что просит срочной аудиенции по не терпящему отлагательства личному вопросу.

Как ни странно, лицо Миклоша появилось на внутренней поверхности сферы довольно быстро — минут через десять. Выслушав Лоис, он согласился уделить ей несколько минут своего времени, честно предупредив, что больше, чем двадцать минут выделить не сможет. При всем желании. Планирующаяся конференцсвязь с филиалами его отдела по этому сектору Лиги требовала его личного присутствия в кабинете.

— Спущусь через минуту! — скинув на приемный датчик лифта полученный от него код допуска, и убедившись, что двери поползли в стороны, затараторила Рут. — Мой вопрос не должен занять много времени. От силы минуты три…

Короткая пробежка от лифта до рабочих апартаментов Шимански настроения не добавила. Глядя на лица двух встретившихся по дороге молодых ребят, весело обсуждающих результаты состоявшегося вчера товарищеского матча по бейсболу, где команда их корпорации всухую разгромила соперников, она вдруг вспомнила, что Джереми когда-то играл в регби, и еле сдержала выступившие на глазах слезы.

— Слушаю вас, госпожа Рут! — галантно приподнявшись над креслом, и изобразив полупоклон, радушно заулыбался Миклош. — Что именно привело вас ко мне в столь ранний час? А, ну да… Я же забыл! В это время у вас половина двенадцатого ночи… Правильнее было бы сказать «в столь поздний»…

— Если мне не изменяет память, в наш прошлый разговор вы обещали мне, что мой сын вылечится от зависимости к «Симфонии» в течение недели. И дали мне слово. Так вот. Прошло уже двадцать два дня, а он не то, что не вылечился, — вообще перестал от нее отключаться!

— Вы знаете, Лоис, я вчера просматривал файлы, полученные из клиники святой Стефании. У вашего сына Джереми обнаружена редкая патология головного мозга, в результате которой воздействие препаратов, способных остановить эту страшную болезнь, блокируется. Я оплатил исследования, необходимые, чтобы понять природу этой патологии, но за прошедшие сутки положительных сдвигов в нужном нам с вами направлении получено не было. К моему искреннему сожалению, нам остается только ждать. Я вам отправлю копии платежных документов, чтобы вы смогли убедиться, что мы держим свое слово…

— Да мне плевать на то, что вы там держите! — не выдержала Рут. — Вы сказали, что, как только я перешлю файл вам на комм, мой сын пройдет курс лечения и БУДЕТ ЗДОРОВ! Я сделала все, как вы просили. А Джереми угасает на глазах! Я уже четыре дня кормлю его внутривенно!!! Вы понимаете меня? Мой сын УМИРАЕТ!!!

— У нас с вами еще почти двадцать дней, Лоис! — попытался успокоить ее Шимански, но не тут-то было:

— Какие двадцать дней? С момента первой активации этой чертовой «Симфонии» средний человек живет чуть больше месяца! От двадцати восьми и до сорока пяти дней! Прошло уже двадцать два!!!

— Вы только не волнуйтесь… — расстроено глядя на беснующуюся мать, Миклош повернулся к терминалу. — Мы сделаем все, что надо… Давайте я завтра пришлю к вам бригаду из клиники, и его поместят в стазис? Как мне кажется, в таком случает воздействие на его мозг прекратится, и к моменту, когда причина его невосприимчивости к лекарствам будет найдена, он останется на той же, что и сейчас, стадии заболевания… Ну, что скажете?

— Это ты во всем виноват! — зарычала взбешенная женщина. — Если бы не этот чертов список, мы бы сейчас жили тихо и спокойно. Мне плевать, что ты будешь делать, но если завтра мой Джерри не отключится от «Симфонии», я свяжусь с СБ. И пусть они разбираются, что заставило тебя вынуждать меня идти на должностное преступление. Тебе ясно?

— Может, вы перестанете горячиться? — слегка вздрогнув при слове «СБ», затараторил Шимански. — Я действительно делаю все, что могу…

— Теперь это твоя проблема. Я больше так не могу, и, видит Бог, сделаю, что сказала… — повернувшись к дверям, женщина пнула ногой не успевшую сдвинуться в сторону створку и, мстительно ухмыльнувшись в глазок расположенной за дверью камеры, быстрым шагом пошла к лифту…

— Постойте, Лоиса!!! — реагировать на раздавшийся за ее спиной вопль женщина посчитала ниже своего достоинства и, еле дождавшись, пока лифт гостеприимно распахнет перед ней свои двери, шагнула в его кабину…

* * *