Инкуб

– Ах, вы об Арнольде, – усмехнулась Завадская. – Он напугал Светлану, когда та приблизилась к изгороди. Но его хозяин сразу вмешался и прогнал пса. Потом он долго извинялся и перед Кобяковой, и перед Брагинским. Очень воспитанный человек.

– Значит, ссоры между ними не было?

– Нет. За это я могу поручиться.

– Брагинский ждал кого-то еще? Все-таки день рождения, да и дата почти круглая – пятьдесят пять лет.

– По-моему, нет, – не очень уверенно отозвалась Завадская. – Хотя был один телефонный звонок, немножко странный. Во всяком случае, Брагинский слегка взволновался и на вопрос, заданный, видимо, собеседником, ответил, что ждет щенка.

– Щенка?

– Я запомнила его слова из-за Светланы, которая тут же начала отговаривать Брагинского. Сказала, что от собак никакой пользы, а только одни сплошные гадости. Валентин Васильевич засмеялся и обещал подумать. По-моему, Кобякова просто боится собак. Она этого несчастного Арнольда напугала своим визгом до такой степени, что бедняга не знал, куда от нее бежать.

– Мастифф выглядел напуганным?

– Мне так показалось, – чуть повела плечом Завадская. – Хотя кто его знает, я плохо разбираюсь в собаках. А почему вы спрашиваете?

– Видите ли, Елена Семеновна, Брагинский погиб при странных обстоятельствах. Его нашли утром на заднем дворе с разодранным в клочья горлом.

– Какой ужас! – прошептала Завадская. – Но ведь это трагическая случайность?

– Возможно, – вздохнул Страхов. – Однако мы обязаны проверить все версии. Собаку ведь могли натравить на Валентина Васильевича. Кстати, Брагинский был верующим человеком?

– Понятия не имею. Мы, конечно, встречались и довольно часто, он ведь компаньон моего мужа, но о религии вопрос никогда не заходил. Он, правда, любил рассказывать разные истории о демонах, оборотнях, вампирах и прочей ерунде. Говорил, что вычитал их в старинных книгах. На Светочку эти рассказы производили изрядное впечатление, но я уже не в том возрасте, чтобы верить в сказки.

Страхов допил кофе и вежливо распрощался с хозяйкой. Елена Семеновна любезно проводила его до крыльца. В какой-то миг Валерию Игоревичу послышался не то смех, не то кряхтение, доносящееся из подвала, но обернуться он не рискнул. Зато, выйдя на крыльцо, спросил у Завадской:

– Вы случайно бесхозных собак в поселке не встречали?

– У нас тут не только собаки, но и бродяги по переулкам шастают, – усмехнулась Елена Васильевна.

– Но ведь у вас есть охрана? – засомневался Страхов.

– А какое этим ребятам дело до собак? Бегают и пусть бегают. Хорошо хоть в наших краях тигры не водятся, иначе непременно бы наведались к нам.

Кобяков возвратился в город поздно вечером. Ночь уже вступила в свои права, но жизнь продолжала бить ключом и за окнами домов, и особенно на проезжей части. Почти у самого дома Эдуарда подрезал какой-то идиот на старенькой «Ладе». Хорошо еще, что Кобяков притормаживал, иначе столкновения не удалось бы избежать. Эдуард очень дорожил своей новенькой «Хондой», а потому пришел в ярость от поведения нарушителя дорожных правил, которому явно было наплевать и на свою прогнившую консервную банку, и на чужую, блистающую полированными боками, собственность. Кобяков обругал наглеца последними словами, но, к сожалению, впопыхах не успел зафиксировать номер его автомобиля. У заместителя начальника управления земельными ресурсами департамента имущественных отношений области хватило бы власти, чтобы привлечь к ответственности любого дорожного хулигана. Кобяков своей должностью гордился, хотя, конечно, понимал, кому он обязан столь успешной карьерой. Его тесть, Петр Петрович Мокшин, являлся далеко не последним в области деятелем – с большими связями и немалым влиянием на губернатора. Впрочем, Эдуард, с отличием окончивший экономический факультет местного университета, считался в чиновных кругах специалистом перспективным, но протекция никогда не бывает лишней для человека только начинающего свой жизненный путь.

Успокоился Кобяков только в подъезде своего дома, нажимая на кнопку вызова лифта. Свое раздраженное состояние он списал на усталость. Десять часов за рулем, это серьезное испытание даже для молодого полного сил организма.