Инкубатор истинных арийцев. «Лебенсборн»

Между тем имперский руководитель здравоохранения Конти не бездействовал. Шесть недель спустя после того, как он проинформировал Гиммлера и Бормана о своих демографических планах, 16 июля 1942 года, он объявил об открытии специального учреждения, которое должно было заниматься «ликвидацией немецкой бездетности». Новая структура возглавлялась профессором Гансом Штадтлером и активно взаимодействовала с Национал-социалистическим народным вспомоществованием. Конти удалось осуществить самую легкую и самую безобидную часть его проекта.

Мать, прогуливающаяся с ребенком в парке одного из домов «Лебенсборна»

Гиммлера не смущала его деятельность, пока речь шла о консультациях бесплодных супругов. Но в конце 1943 года Конти решил приступить к реализации проекта по искусственному оплодотворению. Однако этот доктор был достаточно умен, чтобы приготовить для Гиммлера специальную отговорку. Предварительно этот вопрос был проработан с имперским министром юстиции Тираком. В ходе бесед были улажены все юридические формальности процесса искусственного оплодотворения. Лишь после этого он разослал во все медицинские структуры уведомление, что по вопросам искусственного оплодотворения все врачи могут обращаться в Мюнхен к профессору Штадтлеру. По сути, Конти подготовил проект, что называется, «под ключ». Он содержал в себе технологию и пакет юридических документов, которые требовались для проведения искусственного оплодотворения. На этот раз Конти пришлось столкнуться не с протестом Гиммлера, а с сопротивлением самих врачей и части партийных функционеров, которые считали подобную деятельность аморальной. В итоге Конти пришлось долгое время выжидать. И лишь 6 июля 1944 года он отдал тайный приказ, в котором содержались подробные указания по проведению искусственного оплодотворения. Для сохранения секретности сам процесс назывался латинским термином Inseminatio artificialis. В итоге суть этого приказа могли понять только посвященные в дело люди.

Сам Конти рассматривал три возможности оплодотворения:

1. Искусственное оплодотворение женщины посредством семени ее супруга. В данной ситуации не возникало никаких проблем и сложностей.

2. Искусственное оплодотворение состоящей в браке женщины семенем стороннего мужчины. В данной ситуации Конти не интересовали этические вопросы, на первый план выступала исключительно практическая сторона дела. Супруг, неспособность к оплодотворению которого должна быть установлена медицинским путем, жена и «донор семени» должны были дать письменное разрешение на проведение Inseminatio artificialis. Донор должен был происходить из ближайших родственников стерильного супруга. Если таковых не находилось, то врач оставлял за собой право самому найти подходящего мужчину. В любом случае врач должен убедиться, что все участники этой «сделки» должны были соответствовать расовым и наследственным нормам национал-социалистического общества. Чтобы исключить впоследствии психологические травмы, в любом случае супруги и донор не должны были встречаться и знать ничего друг о друге. Конти специально акцентировал внимание на юридической стороне дела, дабы затем не возникало никаких правовых неприятностей. Имперский министр юстиции предупредил его, что надо точно соблюдать все формальности, дабы не быть обвиненным по статье «Развратные действия». Ребенок, появившийся на свет, должен был принадлежать исключительно супружеской паре. Письменное согласие обоих супругов на проведение Inseminatio artificialis предотвращало то, что они могли обжаловать качество ребенка, а также само искусственное оплодотворение не могло рассматриваться в качестве повода для развода. Все упомянутые выше документы должны были храниться непосредственно у профессора Штадтлера.

3. Искусственное оплодотворение незамужней женщины. Комментарии Конти в данном случае были предельно короткими. Оплодотворение в данной ситуации могло быть расценено как сводничество. По этой причине надо было соблюсти формальности, описанные во втором случае.

Комната для рожениц