Инкубатор Twitter. Подлинная история денег, власти, дружбы и предательства

Одной из его первых задач в рамках работы с Джеком было сделать Twitter более удобным для новичков. Сервис позволял совершать разные действия при помощи текстовых сообщений, в частности устанавливать или отменять дружбу с другими пользователями. Но на сайте имелось еще несколько слов, которые запутывали неопытных. Началась чистка: «Клятва» гарантировала, что человек получает каждое обновление того, за кем следит (ушло). «Сон» позволял сделать паузу в получаемых обновлениях (слишком непонятно). Был также отменен длинный список разнообразных опций.

Разумеется, помимо проблем с использованием разнообразных слов, существовали и более значимые. В свое время сайт был создан за две недели на относительно новом языке программирования Ruby on Rails, поэтому хватало проблем с кодом и ярлыками. Представьте, что вы строите небоскреб и в условиях недостатка времени решили вместо гвоздей, дерева и бетона использовать картон, клей и липкую ленту. Более того, строители не успели заменить временные материалы на настоящие, а жильцы уже ходят по дому.

Но самая главная проблема – объяснить людям, зачем, собственно, существует Twitter. У каждого имелся собственный ответ: «социальная сеть», «замена СМС», «новая электронная почта», «микроблогинг», «обновление статуса».

В результате новички, появлявшиеся на сайте, не понимали, что там можно делать. Люди регистрировались и отправляли первый твит, который зачастую и свидетельствовал о непонимании: «Как этим пользоваться?», «Что за фигня?», «Twitter – глупость», «Чепуха».

Это был один из главных вопросов, на которые Эв и Джек смотрели по-разному. Джек видел Twitter местом для рассказа о том, «чем я занимаюсь в данный момент», тогда как Эв – скорее сервисом микроблогов. Оба считали, что ключом к будущему облику Twitter должно стать то, как его использовали во время небольшого землетрясения летом 2006 года.

Оно произошло в конце августа, около восьми часов вечера. У Джека на столе завибрировал телефон. Он подошел и увидел твит, присланный Эвом. Он начал читать: «Кто-нибудь почувствовал земле…» – как вдруг ощутил, как под ним трясется стул. Джек оторвал взгляд от телефона и увидел, как на него по столу едет горшок с цветком, а листья колышутся в воздухе, словно кто-то зовет приятеля.

– Вау, – воскликнул Джек, когда его стол затрясся мелкой дрожью, словно желатиновые мармеладки. – Чувствуете? – спросил он, повернувшись ко всем остальным сидевшим в комнате.

Телефон завибрировал снова. Он перевел взгляд обратно и продолжил читать сообщение Эва: «Кто-нибудь почувствовал землетрясение?» А за ним сообщение от кого-то еще: «Интересно, это было землетрясение?»

Резкий вброс адреналина, и Джек моментально набрал: «Я почувствовал. Все остальные – нет». В тот момент, когда он нажимал кнопку «отправить», целый поток сообщений хлынул в его телефон, словно письма высыпались на пол из почтового ящика. «Ух ты, землетрясение», – писал один. «Да, тряхануло», – другой. И куча других твитов на ту же тему. «Я ощутил землетрясение, но Ливия не поверила мне, пока не начали сыпаться твиты», – это Биз. В конце концов кто-то сообщил: «Магнитуда 4,72 балла».

Землетрясение не причинило никакого ущерба, разве что слегка потрепало нервы и покосившиеся картинки на стенах. Но для небольшой группы людей, переживших его вместе с Twitter, это был совершенно новый опыт. В тот день сервисом пользовались всего несколько сотен человек. Из 15 тысяч твитов, посланных в сеть к тому моменту, почти все так или иначе представляли собой ответ на вопрос «Каков твой статус?» – вопрос, который зачастую провоцировал нарциссические ответы.

Обмен сообщениями по поводу землетрясения через Twitter показал: личный статус может выражать нечто большее, чем индивидуальность владельца аккаунта. Пользователи сайта находились в совершенно разных местах, но время и пространство чудесным образом уплотнилось. Словно кто-то потянул концы висящих нитей свитера, заставив материю плотнее сжаться. Как и предвидел Ноа, опередив всех на несколько месяцев, Twitter пригодился, помогая людям чувствовать себя не так одиноко.

Для Эва эта история стала еще одним знаком того, что Twitter следует развивать в сторону обмена новостями, а не просто статусами. Он понимал Twitter как коммуникативную, а не только социальную сеть. Он говорил об этом Джеку, но тот не соглашался с начальником, усматривая в истории с землетрясением прежде всего пример скорости работы Twitter. Он сосредоточился на том факте, что телефон у него на столе завибрировал за несколько секунд до того, как стол превратился в дрожащую марионетку на ниточках, только без кукловода. Джек продолжал видеть в Twitter способ рассказать, что происходит именно с ним. Эв начинал видеть в сервисе способ рассказывать, что происходит в мире.

Однако подобные мелкие разногласия оставались неизвестны широкой публике, хотя философию Twitter Джек и Эв понимали совершенно по-разному.

И победителем становится…