Инквизитор

Квартира узнала его моментально, едва он коснулся ручки двери. На кухне сразу же включилась кофеварка, и все помещение наполнилось терпким вкусом свежезаваренного кофе, который вместе с музыкой Баха лениво распространился в воздухе.

Михаил повесил Татьянино пальто на вешалку, затем разделся сам и закрыл шкаф, который негромко зашумел.

– Обрабатывает. Не переживай, он очень аккуратен с вещами.

– Миш, у меня горе. Олега забрали, – уже не сдерживая слез, сказала она, упав ему на грудь.

      Михаил инстинктивно положил руку её на волосы. Они были всё такими же крепкими, жесткими, моментально оказывая сопротивление его твердой руке. А ещё этот запах… Нет, не духов, она всегда душилась очень мало. Тела. Её обычного человеческого тела.

– Пойдем, я угощу тебя кофе. Ты же любишь со сливками, так?

– Да. Извини, – сказал она, отстраняясь, – я просто не знаю, к кому ещё обратиться, ты единственный, кто может нам помочь.

– Я слышал, только не думал, что его уже взяли под арест, – Михаил указал в сторону кухни. – Садись за стол, сейчас полегчает.

Он достал бутылку коньяка и капнул ей в кружку. Заметив это, Татьяна, наконец, улыбнулась.

– Решил меня споить? А я думала, вам не разрешено иметь дома алкоголь.

– Считай это как борьбу с соблазном. Он есть, но я его не употребляю. Зато могу угостить гостей.

– И часто они к тебе приходят?

– Дай подумать. Наверное, никогда. Ты первая за последние десять лет.

Она так странно посмотрела. Это даже нельзя точно описать. Этот взгляд смог сохранить и печаль, и ностальгию, даже определенные трепет и волнение, вобрав в себя столь много за какие-то доли секунды. Этому, наверное, невозможно научиться, это либо есть, либо нет, но Татьяна умела это всегда. Правильнее сказать – сколько он её знал.

– У тебя нет женщины?

– Я принадлежу к черному духовенству, ты же знаешь.

– Да, я все время путала тебя и Женю. Он к белому, да?

– Я бы не хотел обсуждать его. У нас слишком сложные отношения.

– Хорошо, – она поставила кружку на стол. – Так ты поможешь мне?

– Это сложный вопрос. Олег – журналист и всё, что он писал, шло в определенный разрез с нашими идеями. Ты, наверное, знаешь, кто был его покровителем, ведь так?

– Олег мало говорил о работе. Но я что-то слышала о каких-то связях с епископом Владимиром.

– Который, замечу, сейчас низложен, равно, как и все его сподвижники.

– И что это значит?

– Что, как и в любом разделе власти, пощады тем, кто поддерживал епископа, не будет. Я достаточно хорошо знаю его оппонента, он пойдет до конца, чтобы растоптать всех, кто был против него.

– Но Олег – просто журналист!

– Нет. Он писал те вещи, которые ему позволяли. А значит, он уже не просто журналист. Он наемный журналист.

– Зачем ты мне это говоришь?

– Затем. Возможно, единственное, что я смогу для него сделать, это заменить ужасную смерть на более быструю. И то вероятность этого крайне мала. Ведь он работал не на моей земле.

– Но ты же возглавляешь инквизицию, кто сильнее вас?

Михаил задумчиво посмотрел на Татьяну. Сейчас она была особенно прекрасна. И это несмотря на годы. Этот азарт, этот дерзкий взгляд, этот огонь в глазах, вспыхивающий при первом же ветре. Совсем недавно она сидела, зябко поеживаясь на скамейке, и вот уже она словно валькирия бросается на него, на всё того же главу инквизиции

– Начнем с того, что я пока его не возглавляю. Ко мне присматриваются, не более. Но мне приятно, что ты так много знаешь о моей карьере.

– Я просто знала, что так будет, – потупила взгляд Татьяна. – Тебя ничто не способно остановить.

– Даже женщина, – не смог сдержатся Михаил. – Извини. Нахлынуло.

– Миш, если не ты, то я сама это сделаю.

– И как же? Взорвешь казематы?

– У меня есть компромат. Я выложу всё в интернет. Я заставлю их пойти на попятную.

Михаил отпил глоток кофе. Он был вкусным, мягким, таким, как он любил. Ему вообще нравилось, когда современность выступает вместе с классикой. Так, например, он просто не понимал – как можно жить в квартирах с позолоченными столами и стульями, как это предпочитали делать высшие церковные чины.

Металл и стекло – вот что было в его квартире, лишь металл и стекло. Ах, ну разве что современная электронная начинка, так умело выступающая на заднем фоне этого современного стиля. Он снова посмотрел на Таню. Теперь он уже не испытывал к ней тех чувств, которые когда-то едва не стоили ему сана. И все же помочь ей хотелось, особенно если это поможет и ему. Как-никак, а компромат на епископа Василия, который был давним врагом работодателя Олега, был не у всех.

– Я попробую. Но ты должна обещать мне, что не наделаешь глупостей и отдашь все материалы, которые тебе передал Олег, и без копий. Только так.

Татьяна задумчиво посмотрела на него. И снова эта игра глаз, сомнение, доверие, снова сомнение. А потом какая-то странная темнота, ступать в которую было даже сейчас опасно. Михаил пододвинул к ней кружку с коньяком.

– Спасибо. Спасибо за все. Я и вправду не хотела тебя просить. Но едва Олега закрыли, все тут же, как старые толстые крысы…