Инквизитор

– Ганус, ответь на мои вопросы и я убью тебя во имя милосердия Творца Нашего. Но если пожелаешь, можешь продолжать свое представление. Только учти! В этом случае я закрою тебя в этой комнате один на один со своим помощником. Сначала настроив его программу на очень ме-е-е-е-едленное снятие кожи заживо. Когда через несколько дней ты все же умрешь, твоя душа отправится прямо в пасть порождениям Бездны, уже радостно тебя поджидающих.

Еретик набрал воздуха, чтобы ответить, но мучительные конвульсии не позволили ему этого сделать, только с разбитых губ вылетели брызги крови и слюны.

– Ты ничего не добьешься от меня, – наконец прохрипел Ганус. Это были первые понятные слова за сегодня, которые я услышал от бывшего вожака еретического культа.

– Ты уверен в этом? – нахмурился Эклон.

– Я возлюбленный избранник Богов! – закричал пленник.

– Ты просто привязанный к столу еретик, которого от смерти отделяют лишь несколько минут.

– Я страдаю, чтобы доказать, что достоин быть слугой моих повелителей.

– Да будет так, – Эклон разочарованно покрутил головой. – Пусть каждое мгновение боли будет для тебя молитвой искупления.

Экзорцист повернулся к двери камеры и посмотрел на меня:

– Брат Ланген, предлагаю немного прогуляться и оставить эту тварь наедине с моим помощником. Пусть поработает без нас. Мы вернемся обратно через пару часов и снова приступим к делу.

Конечно же, я был согласен на это. Все что угодно лишь бы подальше от этого места.

– Вот как? Вы уже уходите?

Эклон и я одновременно повернули головы и замерли от удивления. Неимоверным усилием воли Ганус сумел поднять голову и его глаза теперь смотрели прямо на нас.

– Привет, Марк, – голос еретика был совсем не голосом Гануса, теперь с нами говорило иное существо. – Привет и тебе, Экзорцист. Не знаю, правда, твоего имени. Ведь ты так и не представился.

– Откуда ты знаешь мое имя? – спросил я, всеми силами стараясь казаться равнодушным. Демоны не переносят безразличия к своей персоне, для них это как удар кнутом по спине.

– Я знаю много имен.

Эклон тоже решил вмешаться в разговор:

– Наконец-то я говорю с истинным владельцем этого тела.

– Тушка так себе, – усмехнулся еретик. – Пока сойдет и такое. И кстати, мне понравились твои напыщенные речи, экзорцист. Немного пафосно и безвкусно на мой взгляд, но в целом неплохо. Звучало вполне убедительно. В Бездне таких как ты очень любят.

– Похвала от демона, – расхохотался Эклон. – Это дорогого стоит.

– Почему не похвалить работу Мастера.

– Ну, если мы ведем приятную беседу, – экзорцист подошел к столу и взглянул в глаза существу. – Ты там говорил про то, что знаешь много имен. Может, назовешь свое.

Ганус снова повертелся в цепях и ответил:

– У меня нет имени. А отвечая на другой вопрос: я знаю много имен. Какие именно тебя интересуют.

– Все, которые ты знаешь.

Тварь рассмеялась:

– У тебя неплохой аппетит, экзорцист. Давай заключим сделку. Ты освободишь меня от цепей. И я назову тебе пару имен. Что думаешь?

Жуткая улыбка исказила лицо Эклона:

– А как тебе такая сделка? Я быстро изгоняю тебя. Без мучений и боли. А ты говоришь мне все что знаешь. Еретик, в котором ты сидишь, знает, как я умею причинять боль.

– Это плохая сделка, – снова засмеялся демон. – Эта тушка способна выдержать много боли. Поэтому мне нет смысла отвечать тебе.

Разговор явно заходил в тупик. Нужно попробовать что-то другое. Я слегка наклонил голову и активировал чакры. Теперь я смотрел на окружающий мир с помощью своей Жилы.

Я рассматривал Гануса двойным зрением. Мой природный взгляд видел истекающего кровью человека на грани смерти. Жила фиксировала зарождающееся вокруг лица еретика грязно-голубое свечение.

Это была психическая энергия. Причем очень мощная психическая энергия. Демон в теле пленника обладал большой силой. Его связь с Эмматериумом была глубокой и надежной. Будет чрезвычайно трудно ее разорвать.

– Я так понимаю, ты выбираешь боль и мучения, – продолжил Эклон. – Только учти, мои ритуалы принесут тебе столько страданий, что пытки Гануса покажутся невинными шалостями.

И вновь раздался кошмарный хохот.

Голова еретика с хрустом повернулась. Я увидел как по истерзанному лицу покатились слезы оставляя грязные извилистые следы.

Он плачет кровью? От удивления у меня резко участилось сердцебиение.

Это что-то новенькое. Я никогда не сталкивался с изгнанием бесов, но был уверен – это точно не к добру.

Экзорцист только собрался заговорить, как вдруг десятки охранных пентаграмм и символов на стенах камеры вспыхнули тусклым светом. А затем тоже начали истекать кровью.

Это определенно плохо.

В камере уже довольно долгое время стоял отвратительный запах – сырости и испражнений. Сейчас же стало просто невозможно дышать, воздух сгустился и к ставшей уже привычной вони добавился привкус серы. Сера – это явный признак присутствия демонической энергии. Причем чем сильнее запах, тем сильнее была сущность. А серное зловоние в этот момент попросту сшибало с ног.