Инквизитор

— Тогда можете. Но учтите, мы не держим лотков и специального корма у нас нет.

— Хорошо, я понял.

Зона отдыха встретила меня уютом, тихо бормочущим телевизором и равнодушными взглядами клиентов, ждущих свои заказы. Старичок лет семидесяти читал газету в углу, попивая чай. Женщина неопределённого возраста увлечённого следила за прогнозом погоды в Саратовской губернии. Кивнув этой парочке, я поискал глазами свободное место и обнаружил таковое в дальнем углу, у окна. Мыслеприказом отправил туда Вжуха, а сам направился к раздвижным дверям в библиотеку.

Я не очень-то люблю телевизор.

В моём прежнем мире ничего подобного и близко не существовало, но сама концепция выглядит… как уничтожение моей свободы. Ты можешь выбрать канал, но программу передач не выбираешь. Тебе в голову просто заливают поток мусора, не имеющего ничего общего с твоими интересами.

Ничего интересного в библиотеке найти не удалось. Энциклопедии, словари, телефонные и бизнес-справочники, куча развлекательной литературы. Вздохнув, взял свежий номер «Светской жизни» и пошёл заваривать себе кофе.

Минут через двадцать в гостиной появился неизвестный мужчина и увёл старика, читающего газету. Спустя некоторое время забрали и женщину. Я воспользовался ситуацией, чтобы выключить зомбоящик. И остался наедине с котоморфом, барабанящим по стеклу дождём и обзором активностей, в которых участвуют туровские аристократы.

Спустя час в дверях гостиной появился Иван.

— Думаю, всё готово.

Я отложил газету, взял уменьшившегося котоморфа на руки и последовал за информатором. Мы вновь оказались в кабинете на втором этаже.

— Здесь то, что вы просили, — Иван положил на столешницу картонную папку без названия. — Отпечатано на машинке, структурировано, приведено в удобочитаемый вид. Часть сведений мы достать не смогли, поэтому цена снижена до пятидесяти тысяч рублей.

Фигасе.

Если бы в конце августа мне кто-то сказал, что я буду платить по пятьдесят штук за несколько листов машинописного текста, я бы покрутил пальцем у виска.

Времена меняются.

— Чего здесь нет? — осторожно уточняю и Ивана.

— Покровителей, — информатор виновато развёл руками. — Точного адреса, по которому Немца можно найти сейчас. И некоторых источников финансирования его синдиката.

Я переварил услышанное.

И пришёл к выводу, что лёд тронулся.

— Покупаю.

Выписав чек на требуемую сумму, я покинул здание.

Глава 23

Я забрал учителя, как и обещал, в девятнадцать тридцать. Дежурный инквизитор тут же позвонил в службу безопасности Глинских и предупредил, что мы прибудем на аэрокаре. Описал модель, продиктовал номер. Договорился о снятии воздушных ограничений над Прайдом.

Мы тут же поднялись в воздух.

— Ты теперь можешь парковаться у нас, — обрадовал Бронислав. — Я поговорил с руководством. Парковочное место выделено, артефакторные системы перенастроены.

— А так что бы случилось? — мне стало интересно.

Дождь продолжал заливать Пятиугольную площадь и примыкающие к ней улицы. По радио передавали прогноз погоды. В конце сводки добавили, что муниципальные службы тридцатого декабря планируют задействовать тучеразгонители. Не хватает только резолюции Дома Рыси.

— Глушители сработали бы, — Бронислав приоткрыл мне завесу тайны. — Артефакторные.

— Что ещё за глушители?

— Лучше не спрашивай. Отключили бы тебя от машинки и принудительно посадили на заднем дворе. А потом бы уже разбирались.

— Ну, хоть не сбиваете, и на том спасибо.

— Можем и сбить, если увидим опасность, — признал Бронислав.

Последние несколько часов я провёл в усадьбе, изучая бумаги, выданные Фирмой. Из них следовало, что Немец — человек непростой. Авторитет вышел из самых низов московского дна, поднимаясь по трупам к вершине своего мира. Подминая мелкие уличные банды, выслуживаясь перед уважаемыми криминальными боссами, а потом безжалостно с ними расправляясь. К тридцати годам этот тип возглавил один из крупнейших столичных синдикатов — Коптский Крест. Доказательств того, что Немец работал на Дом Медведей, обнаружить не удалось. Однако костяк его группировки насчитывал около двухсот человек, а такая организация не могла быть совсем уж незаметной. Поговаривали, что задания Немцу выдаёт некто могущественный из имперского правительства. И то, что подняться над конкурентами Немцу помогли, тоже очевидно.

Доходы вора в законе базировались на проституции, игорном бизнесе, подпольных гладиаторских боях, наркоте и заказных убийствах. Немец устранял людей в разных уголках страны, нередко прибегая к помощи профессиональных шиноби, что говорило о его обширных связях. Чтобы легализовать доходы, вкладывался в недвижимость. Имел квартиры по всей Москве, которые сдавал посуточно. Сам предпочитал жить поближе к центру, но имел и загородные коттеджи, в которых чего только не происходило. Даже в работорговле Немца подозревали, но как всегда, бездоказательно. В общем, тот ещё моральный урод.