Представители прессы также сообщили, что за несколько дней до происшествия в редакции всех крупных газет поступили воззвания Великого инквизитора, в котором он объявлял войну криминальному миру».
На следующий день описания событий об акции Святой Инквизиции уже фигурировали во всех крупных газетах. Среди статей, которые Олег внимательно изучал, я обнаружил статью об Инквизиции, подписанную В. Дубковым. Пинкертон не высказывал своего отношения к происходящему, а только пытался дать анализ событий, полемизируя со всеми журналистами, пытающимися объяснить этот феномен. Инквизиторский ажиотаж набирал ход.
В течение месяца «Центр» по сценарию Института социальных исследований провел еще четыре операции, и количество «кающихся» перевалило за тысячу. Олег внимательно прослушивал разговоры членов группировок, которые подверглись психоинформационным ударам. После первых двух ударов группировки лихорадочно занимались поиском инквизиторов, привлекая свою агентуру в МВД и прокуратуре, что дало важную информацию. Третья акция была направлена против этой агентуры и разведок группировок. Четвертая — против руководителей банд. В ходе третьей и четвертой операций объекты не изымались, а ликвидировались. В основном работали «Чума» и «Холера».
«Известия», 14 февраля 1397 г.
Спустя несколько дней после проведения четвертой акции Олег предложил мне проехаться в Москву. «Посмотрим, как работают наши новые биологические приборы воздействия», — сказал он.
В шесть вечера мы уже были в храме Николая Угодника, что ка улице Новокузнецкой, недалеко от института. Стоял полумрак. Потрескивали свечи. Тускло горели лампадки. Я заметил, что, входя в храм, Олег перекрестился.
— Вы христианин?
— Нет, я пантеист.
— А почему креститесь?
— Потому что в христианском храме отношение к Богу выражается крестом.
Он взглядом указал мне на группу людей, на коленях молившихся перед распятием. Я подошел поближе. Их было восемь человек не старше тридцати. На всех черные очки и татуировки на лбах, которыми они били об пол. Молитва была очень проста: «Господи, помилуй меня грешного». Так они повторяли и бились об пол, как заводные.
Олег наблюдал за ними минут тридцать. Затем кивком пригласил следовать за ним и вышел из церкви. В этот вечер мы посетили еще четыре церкви, где наблюдали аналогичную картину. Когда мы ехали назад, то всю дорогу молчали. Только на подъезде Воинов сказал: «Это, конечно, ужасно, но иначе нельзя». Видимо, у него не убивали близких.
На следующий день Кот с утра пришел в нашу комнату и поманил меня за собой.
1. ПОЛИТБЮРО
В КОНЦЕ 30-Х ГОДОВ, ТО ЕСТЬ НЕЗАДОЛГО ДО ТОГО, КАК ЕМУ ПРОЛОМИЛИ ГОЛОВУ ЛЕДОРУБОМ, ЛЕВ ТРОЦКИЙ ПРЕДСКАЗАЛ, ЧТО В СССР ПРАВЯЩАЯ НОМЕНКЛАТУРНАЯ БЮРОКРАТИЯ, ОБЛАДАЮЩАЯ МОНОПОЛЬНЫМ ПРАВОМ РАСПОРЯЖАТЬСЯ ТАК НАЗЫВАЕМОЙ ГОСУДАРСТВЕННОЙ СОБСТВЕННОСТЬЮ, РАНО ИЛИ ПОЗДНО СДЕЛАЕТ ЕЕ СВОЕЙ СОБСТВЕННОСТЬЮ ДЕ-ЮРЕ И ТЕМ САМЫМ ПРЕВРАТИТСЯ В НОВЫЙ ПРАВЯЩИЙ КЛАСС. СЕГОДНЯ ОЧЕВИДНО, ЧТО СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ СОДЕРЖАНИЕ «ДЕМОКРАТИЧЕСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ» 90-Х ОКАЗАЛОСЬ ИМЕННО ТАКИМ.