Инквизитор

Профессор снял очки и мягко кивнул. На протяжении последних минут он внимательно наблюдал за выражениями лиц своих студентов. Как они неосознанно почесывали за ухом, прежде чем перейти к последнему абзацу, или беззвучно шевелили губами, проговаривая про себя отдельные слова.

Лидия на последних страницах начала оттягивать нижнюю губу, а Патрик подпирал голову обеими руками. Теперь на его щеках краснели два пятна.

– Я же сказал вам, что вначале вы были недостаточно сконцентрированы, да, Патрик?

– Ну, как мы могли предположить такой конец?

Студент выпрямил спину и устало потянулся.

– Очень просто. – Профессор ткнул пальцем в папку. – Ответ был уже на странице 28. Помните ответ к первой загадке Греты, которую та загадала Каспару?

– Хирург женщина. – Лидия постучала себе по лбу. – Невероятно.

– О’кей, о’кей, не сообразил. А что дальше с этой историей? – нетерпеливо спросил Патрик и, поеживаясь, обхватил себя руками.

Лидия тоже потянулась к своей куртке.

Во время чтения они не замечали холода, который усилился с наступлением сумерек.

Профессор открыл свой блокнот и что-то записал.

– Все по порядку. Сначала я хотел бы узнать ваши спонтанные мысли. Что вы подумали, когда прочитали последнее предложение?

Он кивнул Лидии, которая вопросительно указала на саму себя.

– Ну, я… – Студентка откашлялась и потянулась к бутылке с водой. – Я все время задавалась вопросом, произошло ли это в действительности.

Она сделала глоток. Профессор отложил ручку и взял оригинал медицинской карты.

– Хороший вопрос. Так как эта история болезни написана почти исключительно с субъективной точки зрения одного-единственного человека, в ней, разумеется, есть пробелы, и поэтому документ оставляет достаточно простора для интерпретаций. Но абсолютно точно то, что Никлас Хаберланд был экспертом в области медицинского гипноза, который специализировался на терапевтическом лечении детей. Много лет назад у него была бурная связь с одной коллегой, в результате которой родился ребенок, Мари. Отношения быстро закончились, они расстались, София Дорн получила право опеки и переехала в столицу.

Профессор сдвинул ноги под столом.

– Однажды Хаберланд получил обеспокоенный звонок из Берлина. Мари рисовала на уроках искусства странные картины. Ее классная учительница, Катя Адези, была не уверена и пока не хотела привлекать службы опеки. Сначала она обратилась к ее биологическому отцу. Хаберланд приехал в Берлин и решил во всем разобраться.

– Он загипнотизировал Мари? – встряла Лидия.

– От Гамбурга до Берлина можно добраться за полтора часа на поезде. Он забрал девочку к себе в офис и тем же вечером хотел вернуть матери. Но до этого не дошло. Сеанс закончился катастрофой. Во время лечения у девочки произошел инфаркт мозга.

– Черт. – Патрик поднял глаза с таким видом, словно у него разболелся зуб. – Штепсель вытащили из розетки.

– Что ты имеешь в виду? – спросила Лидия и обернулась к своему другу. Расстояние между ними значительно увеличилось с начала эксперимента. Словно прочитанная ими медицинская карта вбила между обоими невидимый клин.

Профессор сделал еще одну пометку.

– Ну, ваш друг только что использовал метафору для того, что мы называем «синдромом запертого человека», – сказал он и поднял взгляд. – Состояние, в котором мозг еще работает, но не может установить связи с внешним миром. Представьте себе, что вы не можете видеть, слышать, обонять, осязать, дышать или чувствовать. Только думать.

– Мать честная!

– Такого тяжелого последствия неудачного гипноза еще никогда не наблюдалось.

Лидия снова прочистила горло.

– Девочка умерла?

– Нет, хуже. До конца жизни у Мари остались физические и психические нарушения. Ее мать тоже начала разрушаться внутренне, но не подавала виду. Друг оставил ее вскоре после этого удара судьбы. Он до сих пор отрицает, что причинил Мари какой-то вред.

О большое оконное стекло ударился камешек. Освежающий ветер все еще поднимал мусор и гравий. Ивы печально нагнулись, когда профессор продолжил:

– Сначала София пыталась добиться сатисфакции законным путем. Она нашла адвоката, Дорин Брандт, но та отказалась предъявлять иск Никласу Хаберланду, так как посчитала, что будет сложно доказать его ошибку. Она предложила мировую сделку.

Профессор встал и отвел плечи назад, чтобы немного расслабиться. Несмотря на все упражнения, его суставы напомнят ему самое позднее завтра утром, что сегодня он слишком много сидел.

– София все больше отчаивалась, – сказал он и подошел к тихо булькающему масляному радиатору рядом с камином.

– Где бы она ни узнавала, всегда получала один и тот же ответ: гипноз не может вызвать таких тяжелых последствий. Ее горе переросло в безумие, и она разработала извращенный план мести за Мари. Она хотела доказать всем, что под гипнозом вполне возможно разрушить душу человека. Еще хуже. Она хотела наказать виновных, приведя их в состояние, в котором находилась Мари.

– Бодрствующая кома. Синдром запертого человека.

– Правильно. – Он, соглашаясь, кивнул на замечание Патрика.