Инквизитор. Акт веры

Удивительно, как круто поворачивается судьба, чтобы вернуть к жизни героя. Не успел дон Хуан как следует проститься с горячо любимым отцом, как влюбился. Случилось это следующим образом. Ежедневно юноша посещал склеп, в котором покоились останки его родителей. Для этого он каждое утро собирал букет полевых цветов, считая, что с подарком он будет родителям любезней, нежели без оного. И вот однажды он направил свои стопы с луга в селение не прямой дорогой, а окружной, через пустырь, что раньше принадлежал его роду. Теперь на этом пустыре возвышался огромный каменный дом, чуть ли не дворец, обнесенный высокой оградой. Известно, что приехавших с королем Фердинандом грандов из Арагона в Кастилии не очень-то жаловали, а потому купивший у Хуана пустырь гранд по привычке оградил себя и свое семейство от посторонних взоров. Проходя мимо дворца, Хуан, обуреваемый любопытством, оглянулся кругом и, заметив, что никто за ним не наблюдает, ловко вскочил на высокую ограду, дабы поглядеть, что там сокрыто. Юноше предстало великолепное зрелище. За оградой перед домом был разбит прекрасный фруктовый сад. В саду под яблонею сидел ангел в белоснежном платье с множеством кружев, стоивших целое состояние. У ангела были длинные распущенные волосы цвета выжженных под лучами севильского солнца трав. Глаза же, удивленно и испуганно смотревшие на внезапно появившегося на ограде незнакомого юношу, вобрали в себя все небо Испании, а теперь забрали сердце замершего дона Хуана. Ангел выронил из рук книгу, которую читал, и с визгом бросился прочь от юноши, которого в этот же самый момент прямо в сердце поразила стрела Амура. Как ошпаренный скатился он с ограды и бросился бежать в селение, бросив букет. Через некоторое время ангелоподобная девушка вернулась в сад, подошла к каменной ограде и подобрала букет.

Словно безумный, вбежал Хуан в дом и кинулся на кухню, где Хорхе готовил скудный ужин. Юноша подскочил к стоявшему в углу кувшину с водой из колодца и залпом выпил его без остатка. Только так он смог хоть немного усмирить свои чувства и остудить порыв стыда, смущения и еще одного, незнакомого доселе чувства.

На следующий день, ровно в это же самое время, дон Хуан вновь перемахнул через ограду. Ангел сидел на прежнем месте, только уже не в белоснежном, а в розовом платье. Девушка на сей раз не убежала от Хуана. Круглыми глазами, в которых сверкало небо, она смотрела на робко приближавшегося к ней маркиза де Карабаса. Подойдя почти вплотную, Хуан осторожно заглянул за спину ангела.

– Что ты там ищешь? – удивленно спросил ангел.

– Крылья, – просто ответил Хуан.

Девушка звонко засмеялась и дала понять, что подобный комплимент кажется ей весьма приятным.

– Нет, я пока что не ангел, – сказала она. – Но обязательно им буду. Но сначала я стану беатой.

Беатами называли пророчиц и святых женщин, которые общались с Богом и имели многочисленные видения.

– Как зовут тебя? – спросила будущая беата.

– Имя мне Хуан. Я – маркиз де Карабас! – горделиво ответил юноша.

– Ты маркиз? – недоверчиво переспросила девушка, высокомерно оглядывая его.

Хуан выглядел в сравнении с ней весьма непрезентабельно: он был бос, ставшие совершенно истертыми штаны едва достигали щиколоток, а рубаха, широко распахнутая на груди, как у обыкновенных селян, имела множество мелких дырочек. Под взглядом девушки тонко чувствующий юноша тотчас покраснел. Он догадался, что подумала о нем прекрасная незнакомка.

– А как зовут тебя?

– Анна, – ответила прелестная девушка. – Дочь герцога Инфантадского.

– Анна, – в восхищении повторил вслед за ней Хуан, словно смакуя имя той, кто внешним видом более всех других людей на земле походил на небесного ангела.

Сердце его воспылало неудержимой страстью, а потому, чтобы хоть немного успокоиться, впечатлительный и донельзя экзальтированный юноша принужден был отвернуться от Анны и устремить взор свой на прекрасную яблоню, под которой стояли молодые люди. Девушка же, расценив подобные действия красивого юноши по-своему, как истинная дочь Евы, сорвала с ветки спелое яблоко и протянула его Хуану.

– Хотите яблоко, маркиз? – притворно учтиво спросила она, держа искусительно спелый плод на хрупкой ладони.

И тут сердце юноши подпрыгнуло и разорвалось на великое множество осколков. Синева неба преломилась в прекрасных глазах Анны. Хуан де Карабас нагнулся и поцеловал девушку в щеку. Он ощутил на губах нежнейший пушок, как словно бы поцеловал тонкую кожицу персика. Анна, вспыхнув, опустила глаза, не в силах пошевелиться. Никто никогда еще не целовал ее, а тем более посторонний мужчина.

– Что ты делаешь? – тихо прошептала она. – Мне нельзя. Я буду беатой. Я святая.

– Я хочу жениться на тебе, – решительно заявил дон Хуан.

Он уже принял решение, и ничто не могло остановить его. Ничто, кроме отказа самой избранницы.

– Ты пойдешь за меня замуж? – пытливо спросил он Анну, красную от смущения, как только что подаренное ему яблоко.