Инквизитор Светлого Мира

Я брел по улице и раздумывал, стоит ли мне ограбить какой-нибудь магазин, чтобы обзавестись небольшим количеством украинской валюты на первоочередные расходы. Но я не успел дозреть до криминального решения. Потому что меня остановил первый же попавшийся милиционер (Или полицейский? Не знаю, как уж там они называются на Украине).

Служитель закона остановил меня и четко произнес какие-то украинские слова, слегка морщась от моей вони.

– Простьите, – пробормотал я, придав своему лицу некоторое подобие западноевропейской улыбки. – Я нье говорит украиньски. Я ньемного говорит рюсски. Soy Espanol, amigo mio [21].

– Эспаньол? – Милиционер подозрительно осмотрел меня с головы до ног. – Испанец, что ли? Иностранец, да?

– Да, да! – я радостно закачал головой. – Испаньес!

– Ваши документы, пожалуста.

– Ньет! No tengo! [22]Ньет документы! Все пропало! Мьеня били и крали! Мнье нужен помошш. Пожалюста! Посольство!

– Посольство? – Милиционер снова сморщился. – Сейчас разберемся. – Он приложил к уху портативную рацию. – Серега! У меня тут какой-то бомж-инстранец объявился. Посольство требует. Подгони свою машину на улицу Перша Травня, забери его. Что – в мою машину? Не повезу я его. Я ж тебе говорю – бомж натуральный! Всю тачку мне провоняет. Это по твоей части.

– Куда вы менья везти! – забеспокоился я. – Я есть Мигель Гомес, soy el ciudadano de Espana! [23]Посольство! Посольство!

– Сейчас будет тебе посольство! – сердито сказал мент. – Стой тут и не дергайся. Значит, так. Если ты иностранец – позвонят в консульство или куда там надо, поднимут документы и твои за тобой приедут. Испанцы – они люди богатые, они о своих заботятся. Только знаешь… Я таких вот "иностранцев" из подворотни каждую неделю встречаю. Все по-русски с акцентом болтают. А потом оказывается – бомжи, да еще с претензиями. Всякие бывшие артисты, министры, писатели, доктора наук, президенты сопредельных государств… Достали вы уже, шизофреники.

Меня привели в ментовку, записали кое-какие показания и усадили в "обезьянник" до выяснения обстоятельств. За решеткой, кроме меня, находился еще хмурый и небритый тип явно уголовной внешности. Он поинтересовался, нет ли у меня сигарет, я ответил, что не курю, на этом наше общение и закончилось. Я уселся у стены и стал терпеливо ждать, когда за мной приедет посол Испании на Украине.

Интересно, а что должно было произойти на самом деле дальше? Я сообщил офицеру свое имя и фамилию, свой адрес и домашний телефон в Испании, продиктовал даже номер своего испанского водительского удостоверения, который помнил наизусть. Дал номер Диего Чжана, и настойчиво попросил в случае затруднений звонить именно по этому телефону. Всего этого было не так уж и мало. Существовала только одна, но большая проблема. Я еще не был гражданином Испании. Я имел вид на жительство в Испании, и, стало быть, номинально пока еще был гражданином Российской Федерации. И я подозревал, что к ободранному и бомжеватому гражданину России, оказавшемуся на Украине без денег и документов, отнесутся совсем не так, как к гражданину Испании.

Я просидел в кутузке весь день и всю ночь. Несколько раз я обращался к дежурному – не звонил ли насчет меня сеньор посол? Дежурный отвечал, что сеньор посол не звонил. Я просил позвонить по международному телефону, – "Только одьин разговор, сеньор, я обьязательно отдам дьенги потом, juro! [24]", – но мне, само собой, отказали.

Тоскливо мне как-то было. Я лежал на шконке, положив руки за голову, смотрел в потолок и размышлял. Жаль, что Демид погиб. Он бы обязательно как-нибудь узнал, что я попал в беду и выручил меня. Он был молодцом, Демид. Зря я там, в Кларвельте, бочку на него катил.

Всех жалко. И Демида, и Вана, и Тома. Но, конечно, больше всех я тосковал по Цзян. По милой Анютке. Почти невыносимо было думать, что я никогда больше не увижу ее милое лицо. Не поцелую ее.

Вальдес, конечно, был выдающимся негодяем. Если бы он добился своего, заставил Лурдес свернуть Кларвельт и попал в наш мир со способностями демоника, он натворил бы здесь больших дел. Я мог понять арабов, организовавших нашу экспедицию для уничтожения Вальдеса. Обидно было только, что нас так подставили. Мне повезло. Как всегда, повезло. Мне достался нож Джаншаха, – я воспользовался единственным ключом в Средний Мир и вернулся домой. Почти домой. Остальных же просто убили.

Нас подставили по полной программе. Чувствовал же я, что вся эта история – большой обман! Кто нас обманул? Да все! И Вальдес, и арабы. Но больше всех – эта сучка Лурдес! Я жалел, что поцеловал ее на прощание. Надо было плюнуть в ее красивое, холеное лицо. Это было бы лучшим способом прощания с ней.