Инквизитор

— Доброе утро, — мягко заговорил Нгури. Пожилой стромви присел рядом с девушкой; его большая голова расположилась почти на уровне ее лица. Он чуть отодвинулся, выдерживая зрительную дистанцию соли. Позади него панели производства Консорциума освещали пещеру с низким потолком, вырубленную в глиноземе и, следовательно, сухую и свободную от смолы. — Очень рад видеть вас, Тори. Я боялся, что мы расстались в гневе навсегда, и очень горевал.

— Можете не сомневаться, что я рада не меньше вас. Мы находимся в южных пещерах?

— Да, в одном из ответвлений. Мы услышали приближение туннельной машины и отправили работников на поиски. Хорошо, что вы вовремя остановились. Вы направлялись к старому и очень непрочному участку.

— Я хорошо все спланировала, верно? — криво усмехнулась Тори. Она села на подушку из плетеных волокон. Сумка с инструментами лежала на низкой полочке; рукоятка мачете торчала из наружного кармана. — Что случилось, Нгури?

— «Вахта смерти», — печально ответил стромви.

— Я слышала щелканье, но не поняла смысл.

— Вы не изучали легенды стромви, — упрекнул ее Нгури. — Прежде чем завершится наша история, древние захватчики вернутся и потребуют уплаты за все годы мира. Если они возьмут в плен хотя бы одного живого стромви, то получат души всего нашего народа. Когда они придут, мы должны месяц нести «вахту», а потом погибнуть как раса.

— Одно из самых нелепых суеверий, какие я когда-либо слышала, — фыркнула Тори, хотя легенда произвела на нее впечатление. При обычных обстоятельствах она никогда не подумала бы, что стромви верят подобным мрачным пророчествам, но теперь уже не знала, что и думать об этом мире.

Нгури растянул рот в жуткой улыбке.

— Мы все — цивилизованные члены Консорциума, доверчивая соли, но сигнал «вахта смерти» — до сих пор самая страшная тревога для нашего народа. Не знаю, кто и по какой причине подал этот сигнал, но никто из нас скоро не выйдет из укрытия.

— А кто-нибудь из соли прячется вместе с вами? — спросила Тори и затаила дыхание, ожидая ответ.

— Только Риллесса. Возможно, она поговорит с вами, — медленно произнес Нгури. — Никто из нас не смог вытянуть из нее ни одной связной фразы. Она просто сидит в соседнем зале и шепчет, что «Это» наблюдает за ней. Ее руки были обожжены, когда мы ее обнаружили. — Нгури не сводил с Тори странного взгляда. — Мне было бы очень интересно услышать ваш рассказ о последних четырех днях.

— Четырех?

— Вы долго спали.

— Вы знаете, что Бирк мертв?

— Неужели? — Щелканье Нгури свидетельствовало о потрясении. — Такая жизнь, как у Бирка, не может уйти в молчании. До того времени, как я нашел Риллессу, я думал, что пришел конец всем соли, кроме Бирка. Трудно поверить, что он мертв. — Тяжелые веки опустились на черные глаза.

— Порт покинут, за исключением… — Тори потянулась к сумке, внезапно испугавшись, что портовый журнал пропал, но тот аккуратно лежал под сумкой. Она раскрыла его, но тут же положила на полку. — Сначала я должна поговорить с Риллессой.

Тори осторожно встала на ноги, но она чувствовала себя удивительно хорошо, и смола почти не препятствовала ее движениям. Только красноватое пятно на плече отмечало место, инфицированное колючкой. Ее одежда была почищена, хотя смола кое-где еще покрывала ткань.

— Это запасные туннели, — пояснил Нгури, наблюдая за Тори. — Они слишком сухие и глинистые для стромви, зато удобны для соли. Мы редко посещаем эти места и не любим прятать наши произведения искусства от чужих взглядов. Смоляные пещеры куда удобнее. — Он указал на отверстие в стене. — Риллесса там. Я отпущу вас к ней одну, так как она, кажется, боится меня, но буду поблизости на случай, если понадоблюсь.

— Какая галантность, — усмехнулась Тори. — Вы просто не любите Риллессу и стараетесь ее избегать.

— Вы абсолютно правы, умная соли, — согласился Нгури с дразнящим щелканьем.

Тори постаралась улучшить его настроение шутливой улыбкой, но чувствовала, что ее усилия так же тщетны, как и его. Ей еще никогда не приходилось видеть глубоко обеспокоенного стромви, но она не сомневалась, что быстрая речь, слегка выступающие резцы и быстрое мигание внутренних век являлись признаками тревоги.

Тори поправила блузку и заправила за уши пряди волос, жалея, что у нее нет времени, чтобы как следует привести себя в порядок Она не хотела уподобляться Риллессе, подчинившей все свое существование страху перед безликим врагом. Уже несколько месяцев Риллесса совершенно не занималась своей некогда привлекательной внешностью, даже толком не одеваясь без сурового окрика.

Теперь Тори могла понять кошмары Риллессы, но не собиралась подражать ей и закрываться в скорлупу страха. Уверенным шагом она прошла через плетеную дверь в соседнюю комнату, слыша позади удалявшееся шарканье Нгури.