Иннокентий 3

— Что делать с датчанами? Для официального запроса у нас мало данных.

Фергюссон достал сигару и маленькую секирку для нее.

— На каком, говоришь, острове они пропали?

— На Кайманах.

— Зуб даю, что это очередные кладоискатели! Ничего на дне моря не нашли, прогорели, и чтобы их не искали кредиторы, попросту решили исчезнуть. Пока их паспорта действующие, будут тусоваться здесь. Потому поедут на родные болота молить о прощении или уйдут в тень. Если, конечно, заработают. Тогда понятно, отчего они связываются с русским и южноафриканцем.

Брайан с вниманием проследил, как его шеф достал каминную спичку и зажег сигару. Жизнерадостный ирландец любил наблюдать, как другие люди кайфовали. А обоняние аромата хорошего табака — это одно из жизненных удовольствий. Фергюссон выпустил в воздух несколько замысловатых колец и приказал:

— Продолжай отслеживать ситуацию по русскому агенту и докладывать мне.

— Датчане?

— У тебя много лишних ресурсов? Будем наблюдать за ними по мере их сотрудничества с русскими. В Панаме пруд ом пруди всяческих авантюристов. Брайан, привыкай отсекать самое важное.

— Понял, шеф!

— Хотя… Возьми средства из «кубышки», найми каких-нибудь местных придурков незадорого. Например, бывших полицейских.

— Окей, шеф!

Сьюдад Панама. Пунта Пасифика

— Я устала и хочу на пляж. К морю, пальмам и бассейну.

— Ты же не любишь загорать?

— Я не люблю сгорать! А крема из Франции мне уже доставили. Какая ужасная здесь почта!

— Не Рио-де-Жанейро!

Вероника удивленно обернулась, не понимая, к чему тут бразильский мегаполис. Они как-то обсуждали возможность эмиграции в одну из стран Южной Америки. Но в дело вмешалась политика. Советским гражданам претило проживать в режимах военной диктатуры. А относительно свободной оставались лишь Перу и Бразилия. Первая была не особо лучше Колумбии, вторая откровенно пугала. Там разделение между богатыми и нищими еще огромней. Преступность в фавелах зашкаливала, вываливаясь за их пределы. Латинская Америка прославилась уличной преступностью, вспышками политического терроризма, а также государственным насилием.

Так что в этом плане Карибский бассейн оставался намного более удобным местом для такой мелочи, как чета датчан. Тем паче, что в Панаме стремительно развивался банковский бизнес, страна становилась перспективным хабом для различных видов коммерции. Кеша уже размышлял о том, чтобы впоследствии осесть где-то поблизости, вложившись в туристический сектор. Но пока еще не остановился на конкретном месте. В перспективе это, конечно,видилась Доминикана. Но туда они пока не добрались, чтобы оценить риски на месте.

К тому же хотелось получить гражданство или статус ПМЖ. Для такого требовались капиталы и хорошие документы. И вот с этим как раз мог помочь его бывший куратор. Правда, пока они еще не виделись. Майор через своего человека предупредил, что за ним ведется слежка. Он сам их найдет.

— Поедем, поедим.

— Куда на этот раз? Рыба мне надоела. Хочу мяса!

— Я добуду тебе мяса, моя дорогая!

Сторонние люди могли поразиться тому, как эта красивая пара любила дурачиться. Внешне они также неплохо смотрелись. Стильный светлый костюм, отлично сидящий на атлетично сложенном молодом человеке. Панама и пилотские очки «Райбан» лишь оттеняли его белозубую улыбку. Стремительно идущая рядом с ним молодая женщина в легком платье и рассыпанными по плечам шикарными светлыми прядями вызывала восхищенные взгляды у всех встречных мужчин. В Панаме блондинки были редкость, а уж такие эффектные особенно.

Гриль-и-таверн располагалась на длинной террасе около моря и была уставлена столиками с зелеными скатертями. Кеша тут же заказал у подбежавшей официантки пиво и стейки. Они наслаждались легким бризом и лениво всматривались в замутненный маревом океан. Внезапно Вероника томно произнесла:

— А у нас зима начинается.

— Соскучилась по сугробам?

— Представляешь, да! Надоела вечная жара и влажность. На островах дышать легче. Но нас ведь обратно уже не впустят?

Васечкин собирался добавить, что не факт, что вообще оставят на свободе, но вовремя придержал язык. Это ему там нечего терять, а у Вероники родители с хорошими должностями. И на пенсию они досрочно не хотят. По традиции, заведенной еще с суровых послереволюционных двадцатых годов, все, кто не с нами — против нас. Так что и им, скорее всего, припишут шпионаж в пользу мирового империализма и увезут в мордовские лагеря. Или оставят на свободе, которая быстро окажется мнимой. Судьба разведчика — быть всегда «на холоде». Хоть за рубежом, хоть дома. Бесконечная игра на повышение ставок. Никто их просто так не оставит на свободе. Если только…

— Давай отложим пока свои пожелания до утрясания договора с теми, кому мы нужны.

— Им нужен ты!

— Уже нет. Мы оба по уши в субстанции, о которой не принято говорить.

— Божечки ты ж мой, ты начал так красиво выражаться!

— Вот и пиво несут!