Антарктида. Земля Адели.
Станция Шарко.
Сила пурги в этот день достигла апогея. На время пришлось не только закрыть люк в мансарду, но и дополнительно закрепить снизу панель из пенопласта — чтобы не терять тепло. Ветер снаружи свистел так, что на маленькой кухне, за столом приходилось повышать голос — иначе собеседник не мог толком расслышать слова.
— Ветер 51 метр в секунду, — сообщил Тедди, — похоже, рекорд.
— Пишут, что рекорд Адели около 60, — сказала Фокси, невозмутимо двигая джезву по поверхности электроплитки (по просьбе команды она варила кофе по-турецки).
— И как долго это может продолжаться? — поинтересовалась Инге.
— Вообще пурга — до двух недель, а такая скорость ветра — до трех суток.
— Неправильное место, — со вздохом, произнес Колин Рамсвуд.
— Прекрати впадать в депрессию, — строго сказал ему Харрис, — это просто ветер. Надо относиться к этому, как к любопытному природному феномену, и не более.
— Я бы относился так, если бы не этот постоянный завывающий свист.
— Эй, Колин, — Инге похлопала сценариста по плечу, — хочешь, я дам тебе свой плеер с толстыми наушниками и мой любимый диск «Underground Hypersonic»?
— А что это? — спросил он.
— Такая музыкальная команда в стиле «Steam-punk». Это круче, чем «Heavy metal».
— Давай. Все лучше, чем этот дурацкий ветер.
— Уа! — взревел Олбен, — Внимание на TV! Птичка с подарками вылетает из Бембема. Энтузиазм, как будто она летит не к нам, а на Альфу Центавра.
— А как тебе вообще этот самолет? — спросила Фокси.
— Ты про птичку «White Ant»? Ну, как тебе сказать? Баунти, главный конструкторский авторитет в команде «Erebus-Firebird» не любит моторы на летательных аппаратах. Он создает планеры, а моторы ставит, лишь уступая испорченному вкусу заказчиков.
— Олбен, я не поняла: это хороший или плохой стиль?
— Хм… Плюс в том, что самолеты Баунти очень надежные, и если движок сдох, то они просто планируют. А минус в том, что они даже с движком летают очень медленно.
— Э… Насколько медленно?
— Обычно в пределах полтораста км в час, но эта модель, вроде, выжимает до трехсот.
— Ну, — сказал Тедди, — это нормально… О, гляньте-ка там Людвиг и Конг Ксет! И еще девчонка, которая изображала туземку-партизанку.
— Ее зовут Кйер, — напомнила Фокси.
— Да, — Тедди кивнул, — А кто вот эта интересная дама?
— Это Барбара Даркшор, — сообщил Харрис, — о ней можно много чего рассказать, но нам важно то, что она на пару с Большим Бонго придумала этот полет.
— Откуда ты знаешь? — спросил Олбен.
— Элементарно: я говорил по спутниковому телефону с Большим Бонго. Помимо прочих моментов, Бонго сказал, что в экипаже будет один пилот из его команды: Найгел, вы его знаете, и один — из команды Барбары, это некий Флинт, говорят, превосходный спец.
— Ясно. А кто вот эта девчонка? Я ее точно где-то видел.
— Ты ее видел в бинокль, — сказала Фокси.
Олбен удивленно поднял брови.
— В бинокль?
— Да. Это было перед бомбардировкой Акрополя. Помнишь, наблюдательный пункт на плато в горах Абоб…
— Блин! Точно! Это же Вивиен Робинсон, которая поет в стиле «баллада».
— Она тоже в экипаже, — добавил Харрис.
— Гм… А она умеет рулить самолетом?
— Нет, она для имиджа. Она в списке ста популярнейших солистов мировой эстрады.
— Гм… А кто придумал ее включить? Барбара или Большой Бонго?
— Не знаю. Большой Бонго просто сказал, что Вивиен идеально впишется в сценарий. Надеюсь, все помнят, что у Колина там романтическая шведская тройка?
— Неслабо, — заметила Инге, — вот так сходу притащить в сценарий девчонку из первой эстрадной сотни, причем на съемки в Антарктиду…
— А мне, — сказала Олбен, — странно, что она согласилась приехать в Бембем, после той бомбардировки. То ли она по жизни такая экстремальная девушка, то ли…
— …Ее менеджер, — вмешался Харрис, — был в тот знаменательный вечер в Колизее на трибунах, и распался на мелкие фрагменты. Так что, девушка сейчас просто немного дезориентирована в шоу-пространстве и…
— …И Большой Бонго ее ориентирует? — иронично предположил Тедди.
— Возможно, что так, — Харрис кивнул.
Эпизод-20. Рождение легенды
Остров Большой Гавайи.