Иногда одной лучше (СИ)

Благодаря Софи Джон наконец-то взошёл на вершину мира, обрёл то, чего не мог иметь столь долгое время… Подумать только. Семья. Любовь, упавшая в его распростертые для объятий руки. Он улыбался, улыбался искренне, почти как самый обычный человек, заурядный счастливец. Хоумлендер остановился, пролетая над крышей своего маленького домика, запрятанного меж покатых холмов. Воут постарались найти такое местечко, что будет одинаково сильно удалено от всех крупных населенных пунктов.

Странно. У входа ждала машина. Джон не знал, кому она принадлежит, потому поспешил воспользоваться зрением, улучшенным все теми же учёными Воут. Сквозь металлическую обшивку салона он разглядел внутри мужчину, ждущего на водительском месте. Очевидно, он сидел там давно, успел призаснуть в душном салоне.

Джон перевёл взгляд от машины к дому, простой смертный мало его интересовал. Конечно же, можно было понять сразу… Кто еще сможет преодолеть все контрольные пункты на подходе и добраться до сюда? Мадлен. Хоумлендер улыбнулся шире, внимание Стилвелл все ещё тешило его самолюбие, даже два года брака с более молодой, красивой и желанной девушкой не заставили его забыть о ней. Нельзя сказать, что чувства прошли окончательно, и все же, если выбирать что-то одно, он предпочёл бы внимание бескорыстной Софи.

– С каждым днем все тяжелее, – его хорошенькая молодая жена сидела рядом на низком диванчике, свои бледные руки она сложила на округлившемся животе. – Я боюсь, что плановую дату родов придётся перенести чуть ближе.

– Нет. Наши врачи говорят, что в этом нет необходимости, беременность протекает хорошо, – говорила Мадлен отстраненно-вежливо, только она так умела.

Врала. Хоумлендер видел, как на долю секунды пульс её подскочил, как напряглись ослабшие с возрастом мышцы лица. Она не говорит Софи всей правды. Что-то с этой беременностью было не так… Джон прищурился. Жена его выглядела напуганной, под взглядом Стиллвелл она сжималась в комок, словно брошенный посреди оживленной улицы котенок. Нехорошее чувство шевельнулось в душе Хоумлендера при взгляде на супругу. Ему не нравилось, когда она боялась кого-то еще.

– Я просыпаюсь по ночам от того, что нутро будто бы пылает огнём, – жаловалась девушка, нервно вращая обручальное кольцо на тонком пальце. – Мне плохо.

– Тебе нужно доходить ещё хотя бы три недели, Софи, иначе младенец может погибнуть. Мы не можем допустить этого.

– А что, если погибну я? – дрожащим голосом поинтересовалась его супруга. – Что, это допустить вы можете?

– Понимаешь, Софи, найти замену тебе будет проще, чем найти заме… – заговорила Мадлен, но Джон не смог дальше слушать.

Никто не будет так с ней обращаться. Софи и правда боялась, говоря о том, что тело ее сопротивляется, пытается избавиться от лишнего груза. Странно, раньше Джон этого не замечал. Чем дольше они жили с Софи вместе, тем меньше она его сторонилась, меньше выказывала страх. Да, первый год она могла часами сидеть в гостевой комнате и тыкать кочергой в поленья, смотреть в стену или обнимать подушку. Она молчала, боялась заговорить первой, но все изменилось.

Джон же ничего не боялся, он изо всех сил старался вести себя так, как действуют главы семейств. Он приходил домой не позже семи, но и не раньше пяти часов, как минимум один свой выходной тратил на жену, на уютные посиделки у открытого огня перед крыльцом дома… Да. Вместе они жили около полугода, были обычной парой без обязательств, потом же Джон пожелал большего. Когда Воут и Мадлен, как его менеджер, дали согласие, Хоумлендер сделал Софи предложение. Ну разве могла она отказаться?

Конечно же, свадьба была тайной, личность супруги Джона держали в секрете. Все, что видели фанаты и журналисты, – лаконичное золотое кольцо на его пальце. Слухи ходили разные, сотни женщин прочили в жены главному супергерою Америки, брак отлично поднял его рейтинг, как символ всего правильного, всего святого, самого американского, Джон просто обязан был жениться. Все сложилось весьма удачно.

– За тобой следят круглые сутки, Софи, все будет хорошо. И Джон всегда рядом, – тут же добавила гостья, словно пытаясь исправить ситуацию.

– И я хочу остаться рядом с ним, Мадлен. Я не хочу умирать сейчас, понимаешь? Я не могу бросить его одного.

– Он никогда не останется один, не беспокойся об этом, – надменно заявила Стилвелл.

– Джон? Не думаю. Вам не нужен Джон, Мадлен, вам нужен только Хоумлендер. Никого нет рядом с Джоном, кроме нас двоих, – ответила Софи, погладив округлившийся живот. – Думаешь, я не вижу, как вас это… Напрягает, Мадлен?

Джон выгнул бровь, услышав. Он гнал эти мысли, гнал их прочь, иногда потрясая головой, чтобы скинуть напавший на него морок… В первый год их совместной жизни Софи часто плакала, слушала его, кивала и плакала. «Она на самом деле не любит меня, просто играет», – говорил он сам себе когда-то. Её сердце колотилось с огромной скоростью, пульс бился у виска громче барабана. Она боялась, она не хотела такой жизни, Джон всегда знал это, знал, но смирился.